Софи Кинселла - Ты умеешь хранить секреты?

О'кей, пусть начало было не самым блестящим. Но, может, самое время исправить ошибку? Если бы я могла как-нибудь показать, что на самом деле умна, способна и энергична...

Просматривая папки с рекламными материалами, я вдруг понимаю, что держу голову немного выше обычного, словно на уроках по сценическому мастерству. Украдкой оглядываю офис и вижу, что все сидят так же неестественно прямо. До появления Харпера Артемис болтала по телефону с матерью, зато теперь напялила очки в роговой оправе и деловито стучит по клавиатуре, иногда останавливаясь, чтобы улыбнуться, глядя на экран с гордым видом, что должно означать: «Ну и гений же я!»

Ник читал спортивный раздел в «Телеграф», а сейчас, сосредоточенно хмурясь, изучает какие-то разрисованные графиками документы.

– Эмма, – говорит Артемис приторно-сладким голоском, – ты нашла брошюру, о которой я спрашивала? Не то чтобы это так уж срочно...

– Нашла, – отвечаю я, отъезжаю от стола, встаю и иду к ней, стараясь держаться как можно более естественно. Но Господи, это все равно что попасть на телевидение или что-то в этом роде. Улыбка приклеена к лицу, ноги не сгибаются, и в душе крепнет холодящее кровь убеждение, что я неожиданно могу заорать «Мотор!» или что-то в этом роде.

– Вот, возьми. – Я осторожно кладу брошюру на стол.

– Дай тебе Бог здоровья! – неожиданно выпаливает Артемис. Глаза ее сверкают, и я понимаю, что она тоже играет.

Дальше начинаются совсем уж чудеса. Она кладет свою руку на мою и дарит мне теплейшую улыбку.

– Просто не знаю, Эмма, что бы мы делали без тебя!

– Всегда рада помочь, – отвечаю я в тон. – В любое время.

Черт, думаю я, возвращаясь. Следовало бы ответить как-то поумнее. Например: «Взаимодействие – залог успеха любого проекта».

О'кей, не важно. У меня еще есть время произвести впечатление на Харпера.

Я с небрежным видом поворачиваюсь к компьютеру, открываю документ и начинаю печатать, стараясь побыстрее нажимать на клавиши, расправив плечи и не забывая об осанке. В офисе никогда еще не было так тихо. Все барабанят по клавишам, никто не болтает. Совсем как на экзамене. Нога ужасно зудит, но я не осмеливаюсь ее почесать.

Интересно, как выдерживают люди, снимающиеся в учебных документальных фильмах? Я совершенно вымоталась, хотя прошло не больше пяти минут.

– Все почему-то молчат, – озадаченно замечает Джек Харпер. – У вас всегда так?

– Ну...

Мы нерешительно переглядываемся.

– Пожалуйста, не смущайтесь. И не обращайте на меня внимания. Ведите себя как обычно. Вы ведь наверняка обсуждаете какие-то проблемы. – Он дружески улыбается. – Когда я работал в офисе, мы говорили обо всем на св.ете. Политика, книги... кстати, что вы сейчас читаете?

– Собственно, я читаю новую биографию Мао Цзэду-на, – тут же отвечает Артемис. – Весьма занимательно.

– А я как раз на середине книги по.истории Европы четырнадцатого века, – вторит ей Ник.

– Перечитываю Пруста, – сообщает Кэролайн, скромно пожимая плечами. – В оригинале.

– Вот как... – кивает Джек Харпер с непроницаемым видом. – А... Эмма, кажется? Что читаете вы?

– Э... в общем... – тяну я время. Не могу же я так взять и сказать: «Интимная жизнь знаменитых людей»!

Хотя, по правде сказать, ужасно интересно. Быстрее. Думай. Вспомни хоть одну серьезную книгу.

– Ты, кажется, читала «Большие ожидания»? – произносит Артемис. – Для своего литературного клуба.

– Да, – с облегчением выдыхаю я. – Так оно и... И тут же осекаюсь, встретив взгляд Харпера. Черт.

В голове назойливо прокручивается мой бессмысленный треп в самолете.

«...поэтому пробежала глазами аннотацию и соврала, что дочитала...»

– «Большие ожидания»... – задумчиво повторяет Джек Харпер. – И что вы думаете об этой книге, Эмма?

Ушам споим не верю. И он еще спрашивает у меня? Я на несколько секунд теряю дар речи.

– Ну... – откашливаюсь я наконец. – Думаю... это... чрезвычайно...

– Чудесная книга, – убежденно заявляет Артемис, – особенно когда поймешь ее скрытый смысл... основную идею... заложенный в ней символизм...

Заткнись ты, глупая выпендрежница! О Боже: Что сказать?

– Я думаю... это поистине резонансно, – брякаю я наконец.

– Это как? – недоумевает Ник.

– То есть... – Я снова откашливаюсь. – Резонансы. Следует ошеломленное молчание.

– Резонансы... Резонансные? – переспрашивает Ар-темис.

– Да! – бросаю я вызывающе. – Именно. И вообще. У меня куча работы.

Я многозначительно закатываю глаза, отворачиваюсь и принимаюсь лихорадочно тарабанить по клавишам.