Альфред Бестер - Обманщики

– Вы, наверное. Водолей, – сказал он мадам Бернадетт, – или застрахованы. Если вы – Деми, эта история вам поделом. Так что, Деми вы или нет?

Недоуменное молчание.

Протолкавшись сквозь возбужденную толпу, Уинтер покинул карнавал и поковылял в «Ммоды Ммощного Ммайка», где и договорился о замене безнадежно погубленной одежды. В «Ммодах» висела табличка, предупреждающая всех, кого это касается, что Ммайка защищает от воров аппаратура компании «Всевидящее Видео». Для большей понятности их фирменный знак представлял собой солнечный диске глазом внутри и надписью «Не бойтесь, мы все видим» по краю, на манер солнечной короны.

Ммощный Ммайк помещал свою рекламу в «Солар Медиа», так что Уинтера сразу признали, с восторгом помогли такой знаменитости привести себя в порядок и мгновенно подогнали новый костюм по размеру. Он покидал портняжное заведение освеженный, благодарный, но при том – в предельно мрачном настроении (неудивительном после целого дня приводящих в отчаяние неудач) и в полной неуверенности, как же одолеть постигшее их с Деми несчастье. Вот тут-то на него и повалились трое боевиков, солдат Тритона.

Не удостоив стажерок и взглядом, Уинтер смерчем промчался по оркестровому салону и вломился в мою студию, где я продолжала борьбу с виргиналом, никак не желавшим настраиваться. Выглядел он как «Жемчужный король» кокни – вышеупомянутыми жемчугами являлись пятна собственной его кожи, просвечивавшие сквозь многочисленные прорехи столь еще недавно нового костюма. Роуг был в полной ярости, на мгновение мне показалось даже, что солнечные диски на его щеках начали испускать собственное, зловеще-багровое свечение. Ну чистый король-убийца или взбесившийся морской лев (Eurnetopias jubata) в поисках гарема.

– Ладно, Одесса, – прорычал он. – Какой там у тебя план? Можно и послушать.

– Присядь, мальчик, и немного остынь. Думаю, тебе стоило бы выпить.

– За сегодня я столько вылакал, что слона утопить можно. – Его била неудержимая дрожь. – Так какой у тебя план?

– Сперва выпей, – решительно отрезала я и нажала кнопку.

Он испепелил меня взглядом, но смолчал. Появилась Барб, в одной руке – тросточка, которой она тук-тук-тукала перед собой, в другой – поднос.

Уинтер остолбенел. Он разинул рот, посмотрел на Барб, потом на меня и так бы и шлепнулся задницей об пол, не подсунь я вовремя под вышеупомянутую задницу стул.

Барбара опустила поднос, а затем сняла лыжный капюшон. Уинтеру предстала голова из той разновидности, которую любят чеканить на монетах и медалях – ну «Свобода», «Марианна» и прочее такое. Четкий правильный профиль лесбиянки (из них получаются самые великолепные Gardas) как нельзя лучше гармонировал со стройным, крепким телом.

– Я – Баа-Баа-Раа, – проблеяла она, а затем добавила:

– Господи, Уинтер, ну и прогулочку же ты мне устроил!

Он все еще не въезжал, как любил выражаться Сохо Янг.

– Богач, бедняк, побирушка, вор. – Она вложила ему в руку рюмку с коньяком. – И так далее. Это что, намеренно или случайно?

– Бессознательно-намеренно, Барб, – объяснила я. – Роуг ведь не понимает, каким образом он откликается на структуры Anima Mundi.

– Доктор, законник, индейский вождь, – кивнул Уинтер. – Ясненько.

Нет, не нарочно. Я думал, что просто слоняюсь куда попало и жду, чтобы Деми... – Он заглотил свой коньяк. – Выходит, меня что-то вело?

– Попробуй врубиться, Роуг, – сказала я. – То же самое, что заставило тебя найти утонувшую девочку – тогда, в валлийском куполе. Мировая Душа.

То, глубинное, что позволяет тебе слышать разговоры вещей и позволяет тебе видеть то, что видят все, но думать при этом то, что никому и голову не приходит. Ты говоришь, что это – синэргия, я называю это Anima Mundi. Одно и то же.

– А может. Бог?

– Называют и так. Почему бы и не называть? Главное – это одно и то же.

Он снова кивнул.

– Целое больше суммы своих частей, как бы его не называть. А ты что, – повернулся он к Барб, – следила за мной?

– В порядке задания.

– И ты знала про мою Деми?

– В порядке инструктажа.

– А ты не помнишь, чтобы я... А ты не помнишь, чтобы она... Нет, подожди. Я так сегодня умотался, что даже не могу ничего ясно сформулировать. – Он перевел дыхание. – Не было ли поблизости от меня какого-либо живого существа, которое все время оставалось со мной, но я не обращал на него внимания?

Барб молча покачала головой.

– И ничего такое, на что я не обратил внимания, не пыталось вступить со мной в контакт?