Анне Рагде - Тополь берлинский

Проклятый рождественский вертеп. Может, стоит просто скинуть его с террасы? Заранее смириться с последующей за этим ссорой? Его раздражало собственное беспокойство, он ведь так стремился домой, и вот теперь… как это на него не похоже. Он поспешил смешать водку с лаймом в просторном бокале и слушал, как кусочки льда трещат, словно Южный Полюс от парникового эффекта. Вот об этом он тайно читал и не хотел признаваться Крюмме, насколько эта тема его занимает. Копенгаген был так близко к морю, почти как Венеция, что если наводнение перекинется через дамбу, весь город с его витринами в одночасье окажется под водой. Это, в отличие от голодающих детей, касалось его непосредственно. Об этом даже подумать было жутко. Он представлял себя по колено в воде, в некрасивых резиновых сапогах, с полной охапкой драгоценного имущества, которое нельзя мочить. Уж лучше перестать пользоваться красками на фреоне… Он достал подарок. Взял коктейль в левую руку и открыл крышку темной коробки. Боно в гостиной завопил, срывая голос, и вот — подарок лежал перед ним: кисточка из конского волоса со стеклянной ручкой, тряпочка для полировки, обернутая будто вокруг младенца, белые хлопковые перчатки, маленькая книжица с инструкциями по уходу и бархатный мешочек с отдельными отшлифованными кристаллами для украшения фигурок. Он подумал, что не будет использовать их по назначению. Нет, украшать он ими ничего не будет. Он оставит их в бархатном мешочке и будет вынимать и вертеть в руках, когда понадобится в полном безраздельном одиночестве увидеть солнечных зайчиков, разлетающихся от волшебного огня.

Бокал задрожал. Бессмысленно надевать перчатки и выпивать одновременно. Он взял соломинку и опустил ее в бокал, поставил его на стол, натянул перчатки и распахнул стеклянные дверцы, за которыми таились сокровища. Сто три фигурки из кристаллов Сваровски. Он задержал дыхание и прошептал какие-то ласковые слова, не разобрав толком, какие, и стал переставлять фигурки на обеденный стол. Крошечные, идеальные чудеса всего в несколько сантиметров высотой. Миниатюрные изображения всего на свете, начиная от лебедей и заканчивая пуантами. Их можно было изучать под лупой, что он проделывал неоднократно, и не найти ни малейшего изъяна. Они были волшебными, наполненные мечтами и устремлениями, и своей красотой сводили с ума. Владея ими, человек уже не боялся смерти, потому что однажды имел счастье обладать запредельным, видеть запредельное, он уже там побывал.

Раньше, работая с фигурками, он пользовался ужасными латексными перчатками, купленными в аптеке. А в фирме Сваровски — надо же! — приготовили специальный набор для своих коллекционеров, чтобы те могли чистить фигурки, не прибегая к безвкусным домашним способам. И — надо же! — Крюмме купил ему этот набор.

Вдруг ему непреодолимо захотелось курить, хотя он почти не курил. Эрленд понял, что тяга к сигарете возникла просто оттого, что он не мог курить в перчатках, смола оставила бы на них следы, как от масла. Он всегда хотел делать то, чего в данный момент не мог, ограничения доводили его до тошноты. Когда все фигурки стояли на столе, он снял перчатки и достал сигарету из хранившегося в баре портсигара. Затянулся до полуобморока и допил коктейль. Теперь надо все-таки помыть шкаф, разумеется, уже без белых хлопковых перчаток. Он не понимал, откуда берется пыль на стеклянных полках, ведь шкаф практически не пропускал воздуха. Но пыль была — светло-серая, мелкая, как порошок. Подсветка снизу и вверху шкафчика высвечивала малейшую частицу пыли и следы стиравшей ее замши. Он протер все пять стеклянных полок и сверху, и снизу, смешав между делом еще один коктейль и поменяв диск с «U2» на Шопена. Когда дело близилось к заключительной, декоративной фазе уборки, на него всегда снисходило торжественное настроение. Содержимое шкафчика каждый раз компоновалось по-новому. А сейчас было Рождество, и на верхнюю, главную, полку перебрались все рождественские фигурки.

Чтобы больше не возникало желания курить, он выкурил еще сигарету, потом только надел перчатки и заскользил взглядом по сокровищам на обеденном столе. Темно-синее зеркало он поставит на верхнюю полку справа. Так. Рядом с трехсантиметровой фигуркой упакованного рождественского подарка с бантиком. Сам подарок был сделан из массивного камня с четырьмя ограненными углами, которые направляли свет в центр куба. Хрустальный бантик сверху распространял свет вокруг себя и на зеркало. Он взял фигурку большим и указательным пальцами, осторожно почистил ее кисточкой и поставил на место. Потом почистил звездочки и разложил вокруг.