Мари Хермансон - Тайны Ракушечного пляжа

Мы оказались прямо в ее комнате. Она была просто и красиво обставлена: дерево светлых тонов и светло-розовый, солнечно-желтый и нежно-зеленый текстиль. Тут же имелся кухонный уголок и туалетная комната с душем. Комната оказалась большой. Я предполагала, что в ней едва смогут разместиться кровать и письменный стол, но там нашлось место даже для обеденного стола, мягкой мебели и — что меня поразило — для книжных полок, которые тянулись от пола до потолка и были настолько забиты книгами, что некоторые тома даже пришлось положить горизонтально, поверх других.

— Неужели… — Я пыталась подобрать нужное местоимение. Говорить о Майе в третьем лице было бы, пожалуй, невежливо. С другой стороны, ответить мне мог только Йенс. Но я все-таки повернулась к Майе. — Ты читаешь?

Майя стояла передо мной, вроде бы слушая и не отводя взгляда, но ее лицо, как обычно, абсолютно ничего не выражало.

— Она просто глотает книги, — ответил Йенс.

— Ого, — произнесла я с удивлением.

Я принялась читать названия книг. Тут стояло довольно много известной художественной литературы, которая присутствует почти на всех книжных полках.

— У тебя тут мило, — сказала я.

Мне действительно так казалось. Комната была обставлена со вкусом, гармонично и приятно. На комоде стояло оловянное ведерко с сухим вереском. На стене висело несколько акварелей с бухусленскими мотивами. Единственное, что несколько отличало жилье Майи от обычного дома — как я отметила чуть погодя, — это отсутствие ковров. Пол был покрыт линолеумом с мраморным рисунком цвета слоновой кости. Это придавало комнате южный колорит, контрастировавший со скандинавским интерьером.

— Как у тебя дела, Майя? — поинтересовался Йенс. — Все хорошо?

Вопрос утонул в ней, словно камень в колодце.

— Майя, — сказала я. — Ты когда-нибудь бывала дома у женщины по имени Кристина? Которая мастерила предметы из ракушек, костей и перьев?

Воздух завибрировал или мне показалось?

— Длинноволосая женщина, — продолжала я. — Когда ты была маленькой, ты жила у нее в доме? Она увезла тебя на байдарке?

Когда Майя на долгом выдохе выпустила воздух, из ее ноздрей вырвался какой-то слабый звук. На мгновение мне показалось, что за этой прелюдией последуют слова. Я пристально наблюдала за Майей, пока она делала вдох. Затем она опять точно так же медленно выдохнула через нос. Она дышала, словно спящий человек. Глубоко и спокойно. Но глаза были открыты, и она смотрела на меня в упор, не отводя взгляда. По ее лицу было видно, что она слушает и выжидает. Словно это она задала вопрос, а отвечать предстоит мне.

Секунды шли, тишина становилась все более тягостной и уже почти невыносимой. Когда Йенс ее нарушил, я испытала чувство благодарности.

— Ульрика здесь впервые. Ей, вероятно, хочется осмотреться. Не возражаешь, если мы немного походим по дому?

Йенс дал Майе три секунды, чтобы выразить неудовольствие или помешать нам уйти. Потом расценил ее молчание как согласие.

— Тогда мы так и поступим. Идем, Ульрика.

Мы вышли через другую дверь и очутились в коридоре. Майя осталась в комнате.

— Когда она научилась читать? — спросила я.

— Думаю, ей было лет одиннадцать — двенадцать. Мама тогда забрала ее из специальной школы, поскольку толку от этих занятий все равно не было. Она стала учить Майю сама. Испробовала разные методики обучения чтению. Майя не проявляла никакого интереса. Отказывалась переписывать буквы. Упорно держалась за язык рисунков.

— И что же?

— А потом мама просто обнаружила, что Майя умеет читать. Она сидела, держа перед собой книги и газеты. Поначалу мама думала, что это блеф. Решила проверить и стала писать ей записочки с просьбой принести те или иные вещи. И Майя приносила именно то, что требовалось.

— Писать она тоже умеет?

— Нет. Все точно так же, как и с речью. На вход — пожалуйста. На выход — ничего.

Йенс остановился перед открытой дверью. В помещении сидел молодой человек и работал на компьютере. Рядом стоял еще один компьютер, но за ним никого не было.

— Ее пытались научить пользоваться компьютером, — сказал Йенс. — В одной из программ необходимо писать сообщения, чтобы компьютер начал делать то, что ты хочешь. Майю это вообще не слишком интересует, но она может немного поковыряться и посмотреть, что происходит на экране. Однако, как только требуется что-нибудь написать, она сразу все бросает. Разговаривать она не хочет даже с машиной.

— Но неужели она действительно прочла все те книги?