Марен Мод - Сальто ангела

Я никогда не вернусь в этот храм, поклялся я во время молитвы.

Отныне я отказываюсь от их театрального посвящения, в коем для меня нет места. Они окропили мою голову водой, когда я был умирающим младенцем, из страха, что иначе я попаду в ад. Год спустя я был окрещен, дабы на меня снизошло благословение небес. За столом они поссорились из-за торта, на котором была фигурка маленького человечка, изображающего меня.

— Детям нужна религиозная мораль, нужно католическое воспитание.

Так говорит мама и снимает маленького человечка, чтобы разрезать сладкое белое тесто. Папа ударяет кулаком по столу:

— Глупости! Мальчик не нуждается в этих пошлостях. Ему пора поступать в колледж. Вступительный экзамен в шестой класс важнее всех этих кривляний. Ему необходимо светское воспитание. Ты его сделала больным своими религиозными предрассудками.

Да, я болен, и любое испытание в моей жизни заканчивается болезнью. Я перенес корь после ссоры с мальчишками в подготовительном классе, подхватил туберкулезную палочку, когда меня впервые за руку притащили в мужскую школу. А потом, после моего первого причастия, я подцепил свинку, именно об этом они сейчас говорят и спорят. Им нет никакого дела до моей первой публичной драмы в общественной жизни, до моего замешательства на красном ковре, до моего первого афронта перед Богом, до того, что эта девчонка наплевала на меня.

— По твоей вине он не сдаст экзамен. Он даже не знает, как правильно написать «на штурм».

— «На штурм» — «на» пишется отдельно, маленький кретин…

— Несколько дней назад я вынужден был ударить его линейкой по рукам. «Месье» не знал ничего о Каролингах и еще меньше — о Робеспьере.

Пришел врач. Он осматривает мое горло, у меня очень болят уши, мне мешают обширные опухоли за ушами. Я слышу щелчок замка его большого чемоданчика, слышу, как он говорит родителям, что лучше болеть свинкой в моем возрасте… Намек мне непонятен. Я лежу в темной комнате, меня всего трясет, у меня лихорадка, мне кажется, что стены сближаются и потолок начинает меня душить. Будто в подвале, куда однажды меня запирал отец. Я не помню за что, да и он тоже не помнит. Сейчас я слышу его голос:

— Ну что, мой котик, не сдавайся. Малыш Рири, тебе лучше?

Меня зовут Жан Паскаль Анри, и родители дали мне нежное прозвище Рири.

Сегодня папа очень ласков наперекор маме. Это потому что я заболел из-за церкви, а он без устали следит за своим хилым ребенком, дабы тот перешел без проблем в шестой класс. В области социальной жизни для отца существует только успех в учебе. Я начал читать раньше других, ему хочется, чтобы я был самым лучшим учеником в школе. Он говорит, что Франции нужны инженеры. Таким образом, мне не дадут классического образования. Он настаивает, чтобы я учил немецкий, ибо новая война неизбежна. Я выучу только этот язык — пусть это будет подготовкой к реваншу. Чтобы выдержать вступительный экзамен в колледж, в сей новый мир почти взрослых, я должен подчиняться приказам отца и отречься от всего, что я люблю. Например, от пения. У меня нежный девчачий голос, удивляющий мою учительницу музыки. Она доставила мне огромное удовольствие, позволив петь солистом раз в неделю. Я стою отдельно от остальных, и наконец я стал существом не таким, как все, у меня кристально чистый голос, а другие могут только бормотать в хоре. Я на возвышении, а они внизу.

Однако вскоре я потеряю этот звонкий детский голос и заговорю баритоном, как все мужчины. Пока я болею, мой голос меняется и звуки грубеют. Я теряю свою музыку, а мама утверждает:

— Это тебе поможет возмужать. Ты уже вытянулся, ты скоро будешь «линять». Когда ты выздоровеешь, мы пойдем к парикмахеру, надо тебя постричь.

— Мама! Мне хотелось бы играть на рояле. Смогу я в колледже играть?

— В колледже ты будешь заниматься спортом, как все остальные. Рояль требует времени и денег. Это хорошо для девочек…

Просто наказание какое-то; это хорошо для девочек, то — для мальчиков, но все плохо для меня.

Я сдал экзамен. Мы пошли все вместе, нас подгонял отец. Постучали в двери колледжа Фонтенель. В огромном зале мы сидим на приличном расстоянии друг от друга, надо заполнить экзаменационный листок: вверху слева написать фамилию, имя, дату рождения — 28 июня 1945 года. Основные события моей жизни часто происходят в июне. Я чуть не провалил математику. Дьявольский экзамен, нужно рассчитать количество кресел, занятых в театральном зале, и количество рядов и кресел, не занятых и т. д.