Мария Метлицкая - Испытание медными трубами (сборник)

Впрочем, стройность хозяйки, видимо, ее заслуга и гигантский труд. А может, и милость Божья. Подруги ворковали о чем-то своем. Татьяна включила чайник и поставила на стол тонко нарезанный рокфор, ветчину и коробку конфет «Моцарт». Вместо хлеба подала тонкие пластинки ржаные финских сухариков. Бросила в чашки круглые травяные шарики, залила кипятком, и эти бутоны раскрылись, как цветы. Чай приобрел красноватый оттенок.

– Ну, вот, Татка, – сказала наконец Элла. – Теперь по делу. Вкратце я тебе уже все изложила. Теперь подробности. Их расскажет Ленка. – И она посмотрела на Лену.

Лена набрала побольше воздуха, шумно выдохнула и, удивляясь себе, начала горячо и вдохновенно рассказывать историю про Славину бабку Клавдию с самого начала и с подробностями. Подруги подобрались, подались вперед и слушали, как показалось Лене, с большим интересом. Ей и самой нравилось, как гладко и витиевато она ведет повествование. Элла, показав глазами на Лену, с гордостью сказала:

– Литератор!

Лена смутилась:

– Всего лишь учитель литературы.

Во время Лениного рассказа Татьяна пару раз охала, вскрикивала, взмахивала руками и перебивала рассказчицу. Из светской дамы она тут же превратилась в любопытную и плохо воспитанную тетку. Словом, происхождение вылезало – как ни старайся.

– Да ты что? – вскрикивала она. – Ну ни хрена себе! Во дела!

Элла с достоинством кивала, подтверждая Ленины слова. Рассказ подошел к концу.

– И это все? – разочарованно протянула хозяйка.

– Нет, Таня, – строго сказала Элла. – Теперь – самое интересное.

Татьяна поддалась вперед и шумно сглотнула слюну.

Лена вынула из сумочки фотографии. Татьяна почти выхватила их из Лениных рук. Она жадно вглядывалась в снимки, переводя взгляд с одного на другой. Лена и Элла переглянулись.

Потом Татьяна бросила снимки на стол, откинулась на стуле, положила ногу на ногу и с вызовом спросила:

– Ну и что?

Лена растерянно посмотрела на Эллу.

– А ничего, – отрезала та. – Дурочку из себя не строй! Интересно – будем говорить. А нет – спасибо, так сказать, за чай.

Танька-Селедка презрительно ухмыльнулась и снова взяла в руки фотографии.

– Ничего особо интересного не вижу, – проговорила она. – Кроме самой истории. Ну если она – правда…

– Ну, как знаешь, – сурово ответила ей Элла. – На нет, как говорится… – И, чувствуя, что она слегка перегибает палку, Элла широко и радушно улыбнулась. – Зато повидались, да, Танюш? А так бы еще сто лет собирались.

Лена восхитилась ее стратегией. «Теперь – кто кого», – подумала она, и ей почему-то стало смешно. Еле сдержалась.

Элла стала медленно вставать со стула.

– Подожди, – с досадой и явным раздражением сказала Татьяна. – Прям так сразу обидки кидать! – возмутилась она.

«Видно влияние внучки, – подумала Лена, – или нелюбимой снохи. Такой сленг! Пятый класс, вторая четверть».

Стратег и тактик Элла неохотно опустилась на стул.

– А цена? – цыкнув зубом и изображая абсолютное равнодушие, спросила хозяйка.

– На обороте, – последовал царственный кивок Эллиной головы.

Татьяна перевернула фотографии и разложила их в ряд на столе. Потом она сделала «большие глаза», медленно перевела взгляд с подруги на Лену и театрально произнесла:

– Вы что, сумасшедшие?

Лена покраснела и посмотрела на Эллу. Та была абсолютно спокойна.

– Значит, так! – решительно сказала она. – Выпендриваться будешь в бутике в Лондоне или в спа-салоне перед косметичкой. А я тебя знаю сорок лет из твоих семидесяти двух. И это – раз. То, что ты сейчас перед нами разыгрываешь, может быть интересно только моей Лене, так как она тебя плохо знает. И то вряд ли. И это – два. То, что ты любишь цацки до умопомрачения, я, дорогая, в курсе. И это – три. А четыре – то, что мы к тебе пришли первой – первой, заметь! Не к Беллочке Симановской, не к Раде, не к Манане – это ты не оценила, потому что наглая. Права твоя невестка. Не умеешь ценить ни дружбу, ни хорошее отношение. А цена – так можно же говорить. Языки-то на что? Продавец – вменяемый человек. Хотя я интересовалась – цены вполне терпимые. Просто у людей ситуация безвыходная. Ты же понимаешь, с такими вещами расстаются, только когда самый край. Всегда на чьем-то несчастье – кому-то выгодная сделка. Ты у нас, конечно, бизнесмен еще тот, но где твоя хватка, Таня, где нюх? Неужели все кануло в Лету? – И Элла гневно сверкнула очами.

Лена была в шоке. Оказывается, она эту Эллу совсем не знает. Такой артистизм! «Раневская отдыхает», – сказала бы Жанка.