Владимир Топорков - Школа на пригорке

– А теперь, дети, запишите домашнее задание…

Нина Ефимовна энергично тряхнула седыми прядками, застучала мелом по доске. Привычка смотреть не на доску, а на своих учеников, писать, почти не глядя, выработалась годами: мало ли что могут выкинуть проказники, за ними глаз да глаз нужен. Но теперь необходимости в этом не было. За партами грибами-боровиками торчали три рыжие головы с ушами торчком, с конопатыми личиками. На казённом языке это называется «контингент учащихся», а для Нины Ефимовны трое ребятишек, эти трое Лыгиных, были и тем плотиком, на котором держалась её работа, а может быть, и жизнь.

– А нам, Нина Ефимовна, – сказала третьеклассница Таня, – уроки учить в понедельник не надо…

– Почему? – удивилась учительница.

– Мама сказала, к брату, к Серёжке, поедем. – Таня сморщилась, зашмыгала носом, потом добавила: – Мы, может быть, и совсем к нему переедем…

– Как совсем? – У Нины Ефимовны замерла на полуслове рука с мелом.

– Мама говорит, горе мыкать вместях надо…

Младший Лыгин, первоклассник Ромка, дёрнул сестрёнку за рукав, птенцовым голосом, и сам ни дать ни взять – птенец, рот чуть приоткрыт, пискливо заговорил:

– Не вместях, а вместе, ты, Танька, всегда слова коверкаешь. – И захихикал. В тон ему засмеялся и другой брат Тани, Славик. Были они с Ромкой близнецы, но в отличие от него Славка голос имел сиплый и был какой-то основательный, даром что мужичок с ноготок. В другое бы время Нина Ефимовна улыбнулась, но сейчас в голове только и стучало: «Вместях, вместях…»

– Значит, уезжаете?

– Ага, уезжаем, – ответила Таня. – Правда, мама не хочет, жалко ей нашу Одноличку, говорит, здесь жизнь начиналась, здесь и кончаться должна…

– Так путь не едет в таком случае…

– Ага, не едет! А как нам тут жить одним, без помощи? Мужики-то у нас вон только растут, – и она показала на Ромку со Славкой.

Уроки заканчивались рано, к полудню, и Нина Ефимовна ежедневно начинала с тоской размышлять, чем бы занять оставшееся время до вечера. День у неё проходил на двух скоростях: с утра – в стремительном темпе, всё время нарастающем – быстро, быстрее, ещё быстрее. Надо себя привести в порядок, подготовиться к занятиям, провести уроки. Во второй половине время – точно в замедленном кино. Заботы отступали, и казалось, что жизнь идёт в тумане. В эти неторопливые минуты Нина Ефимовна садилась к окну, придвигала к себе тетради, думала.

Деревня, в которой она жила, причудливо извивалась вдоль крутого оврага в одну улицу. Говорят, что когда-то текла здесь с водораздела мелкая, но бурная речушка Любашовка, но запали глубоко в землю родники, питавшие её, и теперь только облезлые бока крутых берегов напоминали о её характере. Иногда Нине Ефимовне думалось, что и деревня Одноличка лишилась своих родников, с каждым годом всё меньше и меньше становилось жителей в ней, и домики кое-как примостились на одном косогоре. Только школа особняком стояла на другой стороне. Ещё лет пять к ней, словно ручейки весной, сбегали с холмов тропинки, а теперь они позарастали муравой, и выгон, в былые годы выбивавшийся детскими башмачками, зеленел по-весеннему.

Какой-то остряк прозвал школу «лыгинским университетом». Школа и в самом деле на семействе Лыгиных держалась. Владимир Семёнович, заведующий районо, когда приезжал в школу, говорил:

– Ну, товарищ Синицына, как лыгинцы держатся? В городах сейчас модно репетиторов нанимать, а вы у Лыгиных вроде гувернантки. Одним словом, мадемуазель Синицына, – и раскатисто хохотал.

Потом переходил на серьёзный тон:

– Может быть, закроем школу, Нина Ефимовна? Меня уже районные финансисты за горло берут. Им ваша школа – одни убытки. Посудите сами: учеников горстка, а им учительница персональная, уборщица, топливо, – всё в копеечку выходит.

– А с Одноличкой как поступить? Тоже закрыть?

– Деревня – другое дело. Меня школа беспокоит. Переведём вас в Новиково – там школа, контингент (опять про контингент!) приличный, квартиру дадим, а, Нина Ефимовна?

– Нет, Владимир Семёнович, видно, здесь умирать буду. Пенсию мне платят, а остальное само собой приложится…

В последний раз Владимир Семёнович начал без шутки:

– Вот что, Нина Ефимовна, решение мы сейчас готовим – закрыть школу. А Лыгиных переведём в Новиково, будут там жить в интернате. И вас тоже туда переведём: хотите – предметницей, хотите – в группу продлённого дня воспитателем.