Андрей Тургенев - Месяц Аркашон

— А ты забудь, Эльза, о человеке. — Бывший посмотрел ей прямо в глаза, и я увидел, как между их глазницами стальным кантом, железным лучом заискрил яростный контакт. — Недолго ему осталось, человеку. Пора репетировать исчезновение. Создавать общие семьи с животными, прививать себе гены растений, вводить в кровь порошок минералов… Пришла пора пересмотреть Великий-миф-о-человеке. Гуманизм, то есть идея, что человек — мера всех вещей, — это и есть настоящий фашизм. Антропоцентрический фашизм.

— Но ты говоришь это на человечьем языке, исходя из наших понятий, — тоже, получается, говоришь, как фашист, — говорит Эльза.

— Именно! Человеческий парк узок. Пора разорвать порочный круг, пойти навстречу Природе…

— Ты напрасно идеализируешь Природу, — говорит Эльза. — Животные, как сказал бы твой приятель Рыбак, — дерьмо, и ты это прекрасно знаешь. Физически сильный уничтожает физически слабого, и весь механизм. Мы не сможем выработать общих понятий. У камня, у миноги, у крокодила нет представления об обмене. Обмен — основа цивилизации…

— Вы оба отказываетесь от зрения, господа, — возмущаюсь я. — Вы только на словах обеспокоены судьбой мира, а сами не видите его в упор. Вы, Привидение, рассуждаете об абстрактных слияниях, ты, Эльза, об обмене, в конечном счете — о том, что происходит внутри пластиковой карточки, а не…

— Когда человечество, — говорит Мертвый Муж, — подойдет к краю пропасти, выпьет всю нефть, съест уран…

— Вынюхает газ, — так могла сказать Пухлая Попка, будь она жива и здесь.

— Или когда черная дыра сожжет-засосет Солнечную систему, — продолжает Безумный Муж, — человек, научившийся сочленяться с камнями и травами, найдет и алгоритм слияния с черной дырой… Конечно, он не будет похож после этого на нас с вами, но ведь и мы не похожи на тех тварей, что вышли на сушу миллион лет назад, и тем не менее ведем от них свою генеалогию…

— С океаном ты уже породнился… — кивнула Эльза. — Привидение тоже не заржавеет. Но не тебе решать за всех людей. Не всякие согласятся так вот сбежать… любезный Жерар.

— Эльза, я не могу сейчас с тобой спорить, — продолжил Живой.

— От долгих бесед у меня болит голова, и мне сейчас уже плохо, так что давайте покончим поскорей с завещанием. Все просто: наследство делится поровну между двумя людьми. Половина достается тебе, Эльза, и половина — тому человеку, который решился примерить иную жизнь, сыграть вслепую с судьбой, отважился стать другим, не побоялся потерять идентичность, рискнул влезть в чужую шкуру…

Я долго не мог понять, о ком идет речь, а когда, наконец, грянуло озарение, разум, разумеется, наотрез отказался озарению верить. Эльза врезалась взглядом в лицо мне, как отверткой в ложбинку шурупа, и резко наклонила голову, будто читала курсив. Моя шея хрустнула, голова упала на плечо.

— Мне он тоже сразу показался неплохим парнем, — захлопали в ладони Букли. — Видели бы вы, какой переполох он устроил на открытии памятника устрице!

— У тебя много поклонников в наших краях, — с коротким смешком посмотрела на меня Эльза. — Я бы на твоем месте крепко подумала, уезжать ли отсюда…

— Конечно, уважаемый, я говорю о вас. — Бывший Мертвый Живой смотрел мне в глаза коротким, завядшим, словно и впрямь стершимся от отчаянного употребления взглядом. Видимо, последние силы ушли на отражение атаки Эльзы. — Но ставлю одно условие. Как Эльза уже сказала: не уезжать. Чтобы вступить во владение наследством, вы должны жениться на Эльзе. Сыграть роль до конца…

— А моего желания на сей счет ты не хочешь спросить?! — Эльза вспыхнула и тут же смутилась, покраснела, залепетала лебедиными руками…

Раздался хлопок, и осколки породы полетели по келье колючей минеральной пылью. Входная дверь распахнулась и запахнулась, и действующих лиц стало больше. В руках у Луи Луи, облаченного в парадные белые одежды, блестел маленький серебристый пистолет. Морис снайперски оглядел диспозицию и прицелился в Эльзу из хреновины с коротким, но толстым стволом. Мы все застыли в восковых позах. Особо нелепо смотрелся Пьер, который как раз подошел к столу, чтобы налить из кувшина воды, да так и остался стоять со вздыбленным стаканом.

— Так вот кто прятал у себя убийцу, — презрительно процедила Эльза. — Еще одной тайной меньше…

— Шутки в сторону, — сообщил Огнестрельный Луй. — Не мог же я скормить полиции такого несчастного и такого полезного человека — с боевым характером, с твердой рукой… Итак, все имущество вашей на дрожжах разрастающейся семейки должно перейти в муниципальную собственность, согласно слову чести, данному вашим отцом. Сейчас же, под мою диктовку, вы напишете правильный вариант завещания. Иначе нам с этим молодым человеком, — Луй кивнул на замызганного в бегах Мориса, чья губа пакостно задралась и обнажила пакостного цвета десну, — придется пресечь земной путь ваших друзей. Начнем с нее.