Роберт Кормер - Шоколадная война

До полудня он закончил с очередными подсчетами, из которых следовало, что проданы четыреста семьдесят пять коробок. Это было круто. В руках хрустели наличные. Все группы вернулись в школу на машинах, сигналя гудками, у всех приподнятое настроение, и все горды своими успехами.

Когда пришел Брат Лайн, они вдвоем проверили результаты всей распродажи, и обнаружили, что уже были проданы пять тысяч десять коробок шоколада. Выручка вернулась только за пять тысяч коробок, или за четыре тысячи девятьсот девяносто, если быть точным, как отметил Брат Лайн с его суетной мелочностью. Но в этот день Лайн не делал проблем. Он тоже выглядел ветрено. Его мокрые глаза сверкали. Он был «на коне» от успешной распродажи.

И главное – он назвал Брайан по имени.

Когда Брайан вошел в зал заседаний зарегистрировать последние подсчеты, то все собравшиеся поприветствовали его аплодисментами. Никто ранее еще не аплодировал Брайану Кочрейну, и он почувствовал себя чуть ли не футбольным героем.

Список теперь не имел никакого значения, потому что большинство учащихся приносили выручку прямо Брайану Кочрейну в кабинет. Но Брат Лайн упорно продолжал настаивать на ведении этого списка. Губер заметил, что у Лайна в речи проступал смех, он был доволен тем, как пошли дела. Он зачитывал последние результаты распродажи, которые ему докладывал Брайан Кочрейн, и уточнял детали, останавливаясь на именах и цифрах, сильно драматизируя происходящее в поиске подходящего решения и иногда гоняя таких парней, как Девид Керони, за то, что они приносят выручку прямо Кочрейну, тогда как Лайну была нужна статистика.

- Надо посмотреть, Хартнет, — сказал Лайн, качая головой, в его мокрых глазах было удивление и удовлетворение. — Как мне доложили, ты вчера продал пятьдесят коробок, выручка, которую ты вернул, только лишь за сорок три, но это замечательно, — и он украдкой взглянул на Джерри.

Это выглядело очень смешно, потому что Хартнет не продал ни одной коробки шоколада вообще. Вся его квота была продана ребятками из «Виджилса» - теми, которые каждый день выезжали группами. Школа помешалась на шоколаде. Но это не касалось Губера. В солидарность с Джерри, он решил прекратить продажу шоколада, и количество проданных им коробок не менялось уже неделю. Двадцать семь коробок шоколада. Та малость, что он мог сделать.

- Меллан, — Лайн продолжал зачитывать список.

- Семь.

- Сейчас посмотрим, Меллан. Ты сумел продать… сорок семь коробок. Поздравляю, Меллан. Я уверен, что ты продашь три оставшиеся коробки.

Губер извивался на стуле. Следующим должен быть Перминтьер. И затем Джерри. Он посмотрел на Джерри, тот сидел ровно и спокойно, как будто его имя уже было зачитано.

- Перминтьер.

- Семь.

- Перминтьер, Перминтьер, — Лайн дивился. — Ты все продал, да, Джордж, пятьдесят! У тебя есть квота, Перминтьер. Хороший мальчик, хороший мальчик! На здоровье, джентльмены.

Губер елозил по стулу. Ему давно уже все осточертело.

Пауза. И тогда голос Лайна запел:

- Рено, — что было верной характеристикой – он запел. Его голос был лирическим и, вместе с тем, ликующим. Губер понял, что Лайна уже не заботило, продавал Джерри шоколад или нет.

- Нет, — ответил Джерри своим чистым и убедительным голосом, в нем звенел триумф. – Ни одной.

Возможно, они оба чувствовали победу друг над другом, а возможно это была лишь проба сил. Распродажа сдвинулась с мертвой точки, и, в конечном счете, все могло быть забыто, и нужно было заботиться о новых проблемах этой школы.

- Брат Лайн.

Все глаза переключились на Гарольда Дарси, он что-то спрашивал.

- Да, Гарольд?

- Я могу спросить?

Нахмуренные брови Лайна выдавали досаду. Он так не любил, когда его перебивали, особенно в такие моменты.

- Да, Да, Дарси?

- А Вы не спросите Рено, почему он не продает шоколад, как и все?

Звуки автомобильных клаксонов врывались на школьный двор. Лицо Брата Лайна было настороженным.

- Почему ты хочешь это знать? — спросил он.

- Я считаю, что имею право это знать, и это право каждого, — он огляделся вокруг в поиске поддержки, и кто-то крикнул: «Правильно», и Дарси сказал:

- Каждый продает свою квоту, но почему не Рено?

- У тебя есть ответ, Рено? — спросил учитель, его влажные глаза заблестели.

Джерри сделал паузу, лицо налилось:

- Мы живем в свободной стране, — сказал он, слова звучали ровно, спокойно, без каких-либо позывов смеха. Кто-то в классе хихикнул. Брат Лайн выглядел миролюбиво, а Губера чуть не стошнило.