Нагиб Махфуз - Путешествие Ибн Фаттумы

— Вот страна Габаль.

Теперь он указывал на другую гору, отделенную от нашей зеленой горы пустыней. На вершине стоял высокий с огромными куполами город. Высота построек говорила о величии. Зачарованный и восхищенный, я смотрел в его сторону. Это была уже не мечта, а реальность, близкая реальность. Чтобы оказаться в ней, нам надо было лишь спуститься по склону, пересечь небольшую пустыню, затем подняться на другую гору. И там начальник таможни скажет нам:

— Добро пожаловать в страну Габаль, страну самого совершенства.

У нас захватывало дух — настолько мы спешили отправиться в путь! Караван начал спуск по склону горы, и через две недели мы достигли границы пустыни. Меня удивило, что раскинувшаяся перед нами пустыня оказалась бескрайней. Она уходила за горизонт, и другой горы не было видно. Озадаченные обманом зрения, мы убедились, что должны пройти дни и недели, прежде чем мы достигнем другой горы, на вершине которой и располагалась страна Габаль. Мы шли неделю за неделей, но преграждающие путь холмы и возвышенности только удаляли нас от цели. Мы были вынуждены петлять то влево, то вправо, пока мне не показалось, что жизнь моя закончится быстрее, нежели мы достигнем вершины той горы. Мы остановились у ее подножия и, взглянув вверх, обнаружили, что она уходит за облака, маня за собой. Неожиданно караванщик объявил:

— Здесь путь каравана заканчивается, господа!

Я не поверил своим ушам:

— Ну поднимись с нами хотя бы до границы Габаля!

— Горная тропа узкая, — ответил он. — Ни один верблюд не пройдет по ней.

Мы обратились к своему наставнику, и он подтвердил:

— Это правда.

— Как же нам продолжить путь?

— Пешком, как и другие до вас.

— Кому трудно идти, может возвращаться с караваном обратно, — сказал караванщик.

Но желание ни у кого не пропало, и мы решились на неизвестное. Я подумал о себе, о тех, кто остался позади, и о том, что, может, я и не вернусь. Пока я обдумывал это, мне пришла мысль отдать свои записи караванщику, чтобы тот передал их матери или хранителям Дома мудрости. Ведь тетради содержали описания, достойные того, чтобы о них узнали, и, что важнее всего, упоминания о стране Габаль, которые рассеяли бы тайну, окутавшую ее и возбуждающую воображение. Мои записи помогли бы восстановить неизвестное. А одну тетрадь я оставил специально для страны Габаль, если мне будет суждено побывать там и вернуться домой. Караванщик взялся исполнить поручение, и я заплатил ему сотню динаров. После того как мы прочитали «Открывающую» суру, мои сомнения исчезли, и с неотступной решимостью я приготовился к последнему путешествию.

На этом хроника путешествия Кандиля Мухаммеда аль-Инаби, известного как Ибн Фаттума, обрывается.

Имя путешественника после этого не упоминается ни в одной исторической книге.

Продолжил он путешествие или сгинул в пути?

Добрался ли он до страны Габаль, и какая судьба его там ждала?

Остался ли он там до конца жизни или вернулся домой, как и намеревался?

Будет ли обнаружена когда-нибудь новая рукопись с описанием его последнего путешествия?

Все это знает Он, от Которого ничего не скрыто ни на этом свете, ни на том.

Нагиб Махфуз(1911–2006) — выдающийся египетский писатель, основоположник современной арабской литературы, лауреат Нобелевской премии.

Самый младший из семи детей в семье, Махфуз родился и вырос в народных районах Каира. Он начал писать уже в начальной школе, и этой любви к сочинительству было суждено продлиться более семидесяти лет.

Махфузу, окончившему философский факультет Каирского университета, предстоял драматический выбор — посвятить свою жизнь философии или литературе. В результате непростого решения он выбрал литературу, о которой позже скажет: «Роман стал тем искусством, в котором я обрел себя».

За свою долгую, успешную и плодотворную жизнь Нагиб Махфуз создал более 30 романов, свыше 350 рассказов, множество киносценариев. Его произведения варьируются в диапазоне от экзистенциализма до социального реализма, но все они неизменно искренни, талантливы и убедительны.

В 1988 году Нагиб Махфуз награжден Нобелевской премией «за реализм и богатство оттенков арабского рассказа, которые значимы для всего человечества». А в 1994 году на Нагиба Махфуза, приговоренного религиозными фанатиками к смерти за свои либеральные взгляды, было совершено покушение — писатель был серьезно ранен.