Лора Белоиван - Чемоданный роман

— Ты даже знаешь английский, — сказал Валера. — Ты умная баба, знаешь английский и умеешь печатать на компьютере, — продолжал он. — Так почему бы тебе не напечатать заявку на грант?

Валера был тоже умный. Гораздо умнее меня, так как не только умел печатать на компьютере, а, вдобавок к английскому, знал еще китайский и корейский. Валера был настолько умным, что однажды обнаружил нечаянное знание японского. В результате я не только не лишилась водителя, но и приобрела нормального переводчика, потому что тот, предыдущий, оказался полным уродом. Второй фильм Валера отработал на две ставки. Поэтому из его рук валилось на пол машины даже чаще, чем из моих.

Валера сказал:

— Лора, японцы — не вечные. Когда-нибудь они обязательно кончаются.

— Типун тебе на язык, — сказала я, продолжая тактильно общаться с гонораром.

— Лора, — сказал Валера, — грант — это очень просто. Тебе что, не хочется на халяву слетать в Америку?

— Валера, — сказала я, — не тяни кота за balls.

— Никогда в жизни, — сказал Валера, — слушай.

И вдался в подробности.

На второй минуте его монолога передо мной замаячил то ли городок в Индианаполисе, не помню названия, то ли Сан-Франциско. На третьей я попыталась прикурить зажигалку от сигареты. На четвертой Валера спросил: «Поняла?» Еще минуты через две я кивнула в ответ.

Валера сказал, что всю жизнь пишет заявки на гранты, чем, собственно, и живет, если я его не отвлекаю на шоферскую деятельность. Из десяти заявок, сказал Валера, одну-две обязательно профинансируют. «А уж как их освоить, чтоб не влететь, я тебе расскажу», — сказал Валера и включил правый поворотник, дворники и зажигание. Я мысленно осталась в аэропорту, ожидая рейс на Сиэтл.

Ждать пришлось месяца два. Валера позвонил смурным предзимним вечером и сказал, что настала пора открывать Новый Свет. «Ты прикинь, они эти гранты буквально не знают, кому впихнуть. Понимаешь, все их родственники и знакомые уже по уши в грантах, они их буквально жопами жрут, а еще дохуя осталось. Так что конкурс вполне реальный», — сказал Валера и сбросил мне на ящик десяток тем с видом на демократизацию общества. Я выбрала нечто безумно конъюнктурное в стиле «Пресса против насилия женщин в спальне, на даче и в офисе». Валера похвалил меня за безошибочное чутье и благословил на завоевание халявы.

Халява оказалась довольно трудоемкой в оформлении и затратной по времени. Примерно с неделю я не занималась ничем другим, кроме написания заявки на грант, если не считать коротких перерывов на сон, еду и туалеты — свой и Банценов. За это время я настолько прониклась темой, что нашла несколько вполне оригинальных способов противостоять «секшуал харассменту» — в частности, прекратить мыться, менять трусы и расчесываться. Валера, поржав в трубу, порекомендовал не включать эти три пункта в заявку, но в целом мою концепцию одобрил. За неделю я сделала полноценную разработку феминистической газеты широкого профиля, просчитала дебет-кредит этого женского органа печати, напрочь лишенного кулинарных рецептов и прочего домохозяйского обаяния, упихнула затраты в лимит гипотетического гранта и, проверив ошибки, удивилась результату: проект вовсе не выглядел кретинским.

В моем лексиконе вдруг появились такие выражения, как «мы, женщины», «если считать наше общество демократическим», «феминизм — это совсем не то, что вы в нем привыкли видеть», «мужская составляющая социума» и «гендерная сегрегация». Времени на подачу заявки оставалось совсем мало, а еще требовалось заполнить сантиметров пять бланков, испещренных вопросами на полузабытом мною письменном английском. Я пахала как лошадь и в последние два дня совершенно органично реализовала те самые три пункта противостояния сексуальной агрессии со стороны мужской составляющей социума. Впрочем, времени на контакты с этой составляющей у меня все равно не было.

Валера прочитал итоговый документ и сказал: «Лора. Охуительно». А потом, помолчав, добавил: «Я там одного знаю. Если что». И я отвезла папку бумаг в здание, где временно угнездились посредники между мной и несчастными женщинами, чью мрачную, полную нелегитимного секса жизнь мне уже искренне хотелось осветить в специально придуманном для этого СМИ. Честное слово, я даже забыла, что первоначальная цель участия в соискании американского гранта заключалась в том, чтобы прикарманить большую часть проектных долларов, попутно сгоняв в страну, где их печатают.