Пауло Коэльо - Алеф

Шаман и Яо беседуют по-русски, не обращая на меня внимания. Горизонт светлеет, и восходит луна. Я провожаю светило в новое путешествие по небу и смотрю, как серебряные лучи играют на неподвижной озерной глади. Слева светятся огни нашего поселка. Меня охватывает безбрежный, всеобъемлющий покой. Еще совсем недавно я и представить не мог, что мне может быть так хорошо. На этом пути меня поджидает немало неожиданностей; вот бы все они были такими приятными.

Наконец шаман через переводчика спрашивает, зачем я здесь.

– Я сопровождаю друга, который обещал сюда вернуться. Еще я пришел для того, чтобы отдать должное вашему искусству. И вместе с вами прикоснуться к тайне.

– Ваш друг ни во что не верит, – заявляет шаман через Яо. – Он уже несколько раз говорил со своей женой и до сих пор сомневается. Бедняжка! Вместо того чтобы идти с Богом и спокойно ждать нового возвращения на землю, ей приходится торчать здесь и утешать своего маловерного мужа. Она готова променять горнее тепло на сибирский холод во имя любимого, который не хочет ее опускать.

Пока Яо переводит, шаман смеется.

– Почему бы вам не объяснить ему, что происходит?

– Я пытался, но он, как большинство людей, которых я знаю, отказывается принять то, что привык считать утратой.

– Эгоизм чистой воды.

– Вот именно, эгоизм. Люди вроде него готовы остановить время или даже пустить его вспять, лишь бы души возлюбленных всегда оставались подле них.

Шаман снова разражается хохотом.

– Когда его жена ушла в другую вселенную, он убил Бога. Он будет возвращаться сюда снова и снова, чтобы поговорить с ней. Он не просит, чтобы я помог ему лучше понимать мир. Он хочет, чтобы все соответствовало его представлениям о жизни и смерти.

Шаман замолкает и оглядывается. Стало совсем темно, свет исходит лишь от пламени костра.

– Нельзя исцелить от отчаяния того, кто находит в нем сладость.

– Кто ты?

– Ты веруешь.

Я повторяю вопрос.

– Валентина.

Женщина.

– Тот, кто сидит рядом со мной, ничего не смыслит в духовном мире, но он прекрасный человек и у него хватит мужества, чтобы принять что угодно, кроме так называемой смерти своей жены. Он замечательный человек.

Шаман кивает.

– Ты тоже. Ты пришел сюда с другом, которого встретил задолго до своей теперешней жизни. Так же, как и я.

Он снова смеется.

– Мы с твоим другом встретили судьбу, которую он называет смертью, на поле битвы. Я не знаю, в какой это было стране, но убили нас пули. Воины встречаются снова. Таков непреложный закон бытия.

Шаман бросает в огонь пучок травы и добавляет, что в другой жизни мы так же сидели у костра и рассказывали о своих приключениях.

– С твоей душой говорит байкальский орел, который охраняет эту землю с высоты, сокрушает врагов и защищает друзей.

Словно в подтверждение этих слов вдалеке раздается птичий клекот. Я больше не чувствую холода, мне хорошо. Шаман снова протягивает нам бутыль.

– Это питье живое; оно стареет. Достигнув зрелости, оно становится незаменимым средством против Равнодушия, Одиночества, Страха и Тревоги. Но если выпить слишком много, оно взбунтуется и призовет Отчаяние и Злобу. Главное знать, когда остановиться.

Мы пьем за здоровье друг друга.

– Тело твое на земле, а душа высоко, парит со мной над Байкалом. Ты ни о чем меня не просил, так прими же в дар хотя бы это. Пусть мой подарок вдохновит тебя завершить начатое.

Будь благословен. Помни: изменив свою жизнь, ты изменишь и жизнь тех, кто рядом. Не скупись давать то, о чем тебя просят. Если в твою дверь постучали – открой. Если к тебе обращаются с просьбой отыскать потерянное, сделай все, что в твоих силах. Но сначала сам постучи в свою дверь и спроси себя, чего не хватает тебе самому. Охотник всегда знает, что с ним будет: съест он добычу или сам будет съеден.

Я киваю.

– С тобой это уже было и будет еще не раз, – продолжает шаман. – Среди твоих друзей есть друг байкальского орла. Этой ночью ничего особенного не случится; ни видений, ни чудес, ни трансов или встреч с душами умерших и живых. Ты не обретешь магической силы. Байкальский орел всего лишь покажет твоей душе озеро с высоты птичьего полета, и душа твоя возрадуется. Ты ничего не увидишь, но дух твой будет преисполнен восторга.

Я в самом деле испытываю восторг, хоть ничего и не вижу, да и не должен видеть. Я знаю, шаман не лжет. Когда дух вернется в тело, он станет мудрее и покойнее.

Я перестаю ощущать бег времени. Костер отбрасывает на лицо шамана причудливые тени, но я их почти не замечаю. Я отпускаю свой дух на волю; он нуждается в отдыхе. Холода я совсем не чувствую. Я вообще ничего не чувствую. Я свободен и останусь свободным, пока байкальский орел парит над заснеженными горами. Жаль, что дух не сможет поведать мне о том, что видел в полете, но мне и не следует знать всего, что случается.