Роберт Кормер - После первой смерти

«Дураки», - подумал Миро. - «Так оправдываться?»

- Такое иногда бывает, - продолжил Арткин. - Рефлекторная реакция. Рука может онеметь, и мозг автоматически реагирует на болевые ощущения.

- Ты им веришь? - недоверчиво спросил Миро.

- Верю, - ответил Арткин. - Седат у них. Мы уже выбрали посыльного, который доставит камень. Сын одного из их генералов. Вот-вот начнём действовать.

«Действовать», - горько подумал Миро. - «Они действуют, а не мы. Мы сидим здесь и ждём, в то время как они принимают меры».

Арткин посмотрел на девушку и детей.

- Они просили нас не мстить детям за смерть Антибэ, отложить репрессии. Но я сказал им, что это невозможно. За смерть Антибэ должен умереть ребенок. Иначе они решат, что можно не считаться с нами, с нашими требованиями и с нашим положением, и смогут безнаказанно убить нас одного за другим.

Миро также посмотрел на девушку и на детей. Кто из детей? Для него это не имело никакого значения.

Фонарь Арткина послал слабый луч света через автобус, ложась на детские лица, задерживаясь на секунду то на одном из них то на другом. Уже светало, но ещё было темно, свет еле просачивался через разрезы в заклеенных лентой окнах. Когда к ней приблизился Арткин, то Кет заморгала глазами в луче фонаря. Она инстинктивно закрыла рукой Монику и прижала её к себе. «Этого, конечно, не может случиться. Что не может случиться?» - она не могла позволить себе произносить слова, думать вслух.

Арткин закачал фонарём, когда пятно света упало на неё. В свете фар фургона он казался привидением – нереальным, сюрреальным, сюрреалистичным. Он смотрел по сторонам, изучая детей. Дети, в свою очередь, смотрели на него унылыми глазами. Кто-то из них всё ещё спал. Те, кто уже, казалось, проснулись, всё ещё были вялыми и сидели неподвижно, будто это был не автобус, а корабль, несомый течением неизвестно куда и зачем. Кет чувствовала, что они устали, благодарила их за это, так же, как и за то, что они не понимали, что происходит. Что происходит? Ничего не происходит.

Она посмотрела на Арткина. Она, так или иначе, сумела проникнуть под кожу мальчика-подростка Миро. Сумела бы она проделать это и с Арткиным? Он смотрел на неё пустыми безжалостными глазами. Затем глаза уткнулись в Монику. «Нет», - подумала Кет, прижимая к себе девочку, стараясь поглотить её, и стать её самой вместо неё.

Арткин склонился над Кет:

- Мальчик?

- Какой ещё мальчик?

- Тот, который поначалу не ел конфет. Маленький толстый мальчик.

Кет попыталась возразить, выдавить из себя: «О, нет…» Но слова давились где-то внутри неё, и звук, изошедший из её губ, был звуком, который она никогда прежде ещё не слышала, будто внезапно изобрела новый словарь, новый язык, язык отчаяния и тщетности.

- Как его зовут? - голос Арткина трещал у неё ухе.

Она не могла назвать его имя и не хотела. Возможно, так она смогла бы его спасти, скрыть его существование так, чтобы Арткин его не нашёл.

Но Арткин шёл дальше, и его фонарь снова прыгал по лицам детей.

- А, маленький мальчик. Вот он ты. Как тебя зовут?

- Раймонд.

- Нет, - с трудом выдохнула Кет. Она старалась выкрикнуть это слово, но оно с трудом отделилось от её рта. Она собрала в себе все силы, чтобы крикнуть: «Ты не можешь».

- Вставай, Раймонд, мы выйдем из автобуса и прогуляемся. Разве ты не устал от этого автобуса, Раймонд? Ты так давно находишься здесь.

- Мы идём домой?

Кет услышала голос маленького старичка и закрыла глаза.

- Да, скоро. Скоро ты будешь дома, но сначала нам нужно выйти из этого автобуса. Там – утро. Свежий воздух.

Нежный и ужасный голос Арткина.

Кет почувствовала, как что-то потёрлось о её ногу. Она открыла глаза. Перед ней стоял Раймонд и смотрел на неё, его лицо было опухшим от усталости.

- Он хочет, чтобы я пошёл с ним. Это хорошо? - спросил он. Его губы дрожали. - Я хочу домой.

Нет. Этого не может случиться. Она не может позволить этому случаться. Она доверяет себя своим ногам и встаёт, чтобы стать на пути у Арткина:

- Нет, - сказала она. - Ты никуда не пойдёшь.

- Миро, - позвал Арткин. И Миро тут же подскочил к ней, схватил её руками и сдвинул её с прохода в сторону. Он вдохнул запах её пота и духов, которые всё ещё цеплялись за её тело.

- Пожалуйста, - сказала она, умоляя.

Лицо Арткина было около неё:

- Вы только сделаете хуже ребенку, мисс, если продолжите так себя вести. Он задастся вопросом, почему вы возражаете, что случится с ним, если он пойдёт со мной. Постарайтесь сделать так, чтобы это, мисс, закончилось для него как можно быстрее.