Иосиф - Эшелон

Трудно представить себе две более несходные человеческие судьбы и два полярно различных характера, чем у Валерьяна Ивановича и Ивана Андреевича. Последнего с полным основанием можно было считать баловнем судьбы. Исключительно представительная, благородная осанка, красивая внешность, приятная «джентльменская» манера разговаривать. Жизнь расстилалась перед ним ковровой дорожкой. Говорили, что он в каком-то родстве с Сергеем Ивановичем Вавиловым. Последнее обстоятельство, конечно, весьма благоприятно отражалось на карьере Ивана Андреевича. Конечно, член партии, конечно, на хорошем счету у начальства. Да и сам «с младых ногтей» был начальником. Короче говоря, образцовый герой для соцреалистического романа о передовом ученом.

Совсем иначе складывалась жизнь у Валерьяна Ивановича. Прежде всего — и это покалечило ему всю первую половину жизни — он был сыном провинциального священника. Молодежь сейчас уже этого не понимает, но в двадцатых годах быть сыном священника в нашей стране было, может быть хуже, тяжелее, чем в наше время быть евреем. Где-то в середине двадцатых годов отца Красовского репрессировали, и большая, дружная семья была развеяна ветром. Валерка Красовский стал человеком, скрывающим свое социальное происхождение. О поступлении в ВУЗ не могло быть и речи. Прежде всего необходимо было как можно дальше удрать от родных льговских мест, и юноша едет в не совсем еще советизированную Среднюю Азию — без профессии, без денег — короче говоря, без средств к существованию. Голодный, бродит он по обильному и экзотическому Чарджуйскому базару и натыкается на спившегося фельдшера, пользующего прямо на базаре туземное население. Наиболее распространенная болезнь — бытовой сифилис, и шарлатан-фельдшер в своем «медпункте» — грязной палатке — прямо на базаре лечит несчастных азиатов… электрофорезом. Для этой цели ему служит самодельный элемент Гренэ. Успех у лекаря большой: по азиатским понятиям чем больнее средство, тем оно действеннее. Смышленый русский паренек устроился у этого фельдшера ассистентом, чем немало способствовал процветанию медицинского бизнеса предприимчивого лекаря. Дело даже дошло до того, что последний командировал Валерку в Москву за какими-то нужными для дела белыми мышами. Любопытная деталь: мальчишка получал этих мышей в старом здании мединститута, что около зоопарка, где через 30 лет он будет заведовать отделом академического института. Я полагаю, что для будущего историка советской электроники начала научной карьеры В. И. Красовского представляет несомненный интерес.

После Средней Азии был Ленинград, где В. И. работал лаборантом на Физтехе. Снизу, «из подполья», скрывавший свое социальное происхождение сын священника мог только наблюдать своих более счастливых ровесников, через десятилетия ставших корифеями отечественной физики. Он так и не получил высшего образования. Потом работал в промышленности, в «почтовых ящиках». В войну незаурядные экспериментальные способности В. И. нашли себе должное применение, но это уже другой сюжет. [5] В частности, упорно держался слух, что именно Валерьяну Ивановичу принадлежала идея ослепить немецкие позиции сотнями прожекторных лучей перед решающим штурмом Берлина в апреле 1945 года. Дело в том, что немцы уже тогда широко применяли ЭОПы, что открывало опасную для нас возможность ночного видения с помощью инфракрасных лучей. Сильнейшее внезапное облучение нашими прожекторами вывело из строя фотокатоды всех немецких ЭОПов.

Итак, под крышей Института физики атмосферы в одном отделе встретились два полярно противоположных характера. Коллизия между ними представлялась если не неизбежной, то весьма вероятной. И она произошла! В это время (около 1950 года) Иван Андреевич с большой рекламой стал заниматься довольно эффективной тематикой — зондированием с помощью прожекторов серебристых облаков. Как известно, последние изредка наблюдаются на рекордно большой (для облаков) высоте в 80 км. Используемая для зондирования прожекторная установка находилась на загородной станции Института около Звенигорода.

На всю эту тему был наведен густой туман секретности. И вдруг стало известно, что Хвостиков по закрытой линии получил за эту работу Сталинскую премию, кажется, первой степени, причем единолично, без своих сотрудников; вернее, сотрудниц — И. А. всегда предпочитал работать с дамами. Старый армейский волк Валерьян Иванович, отлично представлявший себе возможности работавших на Звенигородской станции списанных военных прожекторов (с которыми он во время войны немало поработал — см. примечание на этой странице), сразу же понял, что ни о каком зондировании столь «высокой» цели, как серебристые облака, не может быть и речи. Тут был какой-то явный мухлеж! Проявив незаурядную хитрость, помноженную на настойчивость и крайнюю неприязнь к предполагаемому респектабельному мошеннику, Красовский тщательно изучил подлинные материалы наблюдений и «строго математически» изобличил Хвостикова в сознательной фальсификации и жульничестве. Особенно эффектно было доказательство мошенничества на основе фотографий (основной материал!), на которых были изображены размытые пятна — якобы отраженные серебристыми облаками прожекторные блики. Красовский доказал, что фотографировалась с помощью расфокусированной оптики с большими экспозициями… Полярная звезда! Доказательством этому были неполные круги, окружающие размытые пятна — треки околополярных звезд, которые и были отождествлены Валерьяном Ивановичем с помощью атласа Михайлова!