Эльмира Нетесова - Судьбы в капкане

— Я не мальчик, а и заботы не терпят. Неможно боле ждать. Иль не рада?

— Мать чуть ни в ноги ему упала, мол, не серчай на неразумную. Вечером к тебе приведем, — а сама на меня косится, чтоб я тоже счастью радовалась. Но едва жених ушел, кинулась я родителям в ноги и стала умолять, чтоб не отдавали меня за лысого козла:

— Папка! Как ты будешь называть его сыном, если он старше тебя? Зачем мне желаешь лиха? Или с рожденья меня проклял? Ему не жена, кобыла нужна! Неужели не жаль меня. Чем за него идти, лучше удавлюсь! — взвыла на весь дом. А отец за ремень схватился. Выпорол и закрыл в сарае до вечера, ждал, пока поумнею. Но мать не выдержала. Пришла, принесла документы, немного денег, кой-какие тряпки на сменку — в сумке, немного жратвы и сказала:

— Уезжай, убегай куда глаза глядят. И поскорее. Иначе, убьет отец. Года три не объявляйся в доме, если жить хочешь, — и выпустила из сарая. Я бегом на станцию. Куда поеду, к кому, сама не знала. Так вот и оказалась в Нальчике. Меня на вокзале уборщица увидела. Взяла к себе. Я в медколледж поступила и убирала на вокзале вечером, помогала хозяйке. Одевалась в старуху, чтоб никто не узнал даже по случайности. Ну да не в том вся беда, голодали мы с бабкой отчаянно. А тут она еще заболела, — осеклась Сюзана.

— Все болеем, — вздохнула Катя.

— А у нас не только на лекарства, на хлеб не было. Тут какой-то брюхатый клоп ко мне клеится. То ущипнет, то погладит, проходя мимо. Я и скажи ему, мол, че лезешь, еще к девственнице! У него глаза закатились под лоб. Он достал баксы и предложил поехать с ним в гостиницу. Согласилась, куда было деваться? А брюхатый, когда меня пробил, рассчитался деревянными. Да еще пригрозил, дескать, линяй, покуда ментам не сдал. Те и деревянные отнимут, еще и в очередь оттянут на халяву. Что поделаешь, вернулась к бабке с лекарствами, а они ей уже не нужны. Умерла она от пневмонии. А я как назло живая осталась, — покатилась слеза по щеке.

— А домашних своих не навещала?

— Нет. Трех лет не прошло. Только два с половиной года. Через полгода я заканчиваю колледж. Хочется вернуться в Прохладный уже фельдшером, но боюсь отца. Он и мертвый не простит ослушания.

— Так ты тоже на полгода?

— Конечно. В институт и не думаю. У меня столько «бабок» нет.

— А ты работаешь? — спросила Катя.

Сюзана покраснела, но быстро взяла себя в руки и ответила:

— За квартиру буду платить вовремя. Это обещаю!

Хозяйка все поняла и не удивилась. Лишь молча

кивнула головой. Сюзана вошла в комнату, где девки уже отвели ей место.

А вечером, когда Мишка ушел в спальню, девки собрались на кухне вокруг Кати.

— Где Марина с Дашкой? Уже два дня их нет. По домам разъехались? — спросила остальных.

— Куда там по домам? Замуж их отдали! — рассмеялась Юлька.

— Замуж? А чего ж они мне ничего не сказали? Я на их место других возьму!

— Не спешите, они на время! Скоро вернутся!

— Как это?

— Они в аренде!

— Жены на час! Обслуживают на дому своих клиентов. В этот раз их в деревню увезли на неделю. Обещают кучеряво отбашлять девкам.

— Ну да! Транду сотрут до лысины, зато денег по мешку-привезут! Так пообещали им хахали! — заливалась смехом Юлька. И рассказала:

— Ты ж сама запретила хахалей домой притаскивать. Соседи загоношились, подняли шухер на всю лягашку. Ну, а менты кайфовые попались и подсказали работать по вызову. Теперь нам звонят и заказывают. Вот если б был у нас диспетчер, мы б ему отслюнивали кучеряво, — глянули на Катю.

— А что нужно делать? — спросила тихо, чтоб не услышал Мишка.

Девки быстро объяснили обязанности бандерши.

— Сколько приплачивать станете? — поинтересовалась живо. Ей сказали. Женщина, немного подумав, согласилась и с тех пор не расставалась с сотовым телефоном.

— Слушайте, а как же с занятиями в колледже? Вас за пропуски не отчислят?

— Там все в ажуре! — ответила за всех Анжела.

— Многие девки смываются с занятий, тем более, что скоро у нас практика. Рассуют всех по больницам. Уже не сорвешься. Хошь иль нет, отсиди свое дежурство. А после него куда годишься, только до койки доползти. Не до хахалей, — приуныла Юлька.

— Девки, а что будем делать в своих заброшенках? Зарплаты крошечные, медпункт убогий, в деревне одни старики. А мы — фельдшеры-акушеры! Беременных ждем, чтоб роды принять! Не смех? Да у нас в селе из трех десятков баб, самой молодой на седьмой десяток перевалило. А ее деду уже за восемьдесят! Он уже давно забыл, для чего у него под боком бабка завалялась, что ей там понадобилось? — усмехалась Юлька невесело.