Эльмира Нетесова - Судьбы в капкане

— Одного ребенка мало. Слышь, Мадина, пока не поздно роди второго, послушайся меня. Мало ли что в жизни, пусть двое твоих птенцов рядом с тобой растут. Знаешь, как бабки говорят:

— Чем больше детей, тем спокойнее старость.

— Это раньше так считали. Нынче иная поговорка в ходу:

— Чем больше детей, тем короче дорога к погосту…

— Я такое не слышала, — нахмурилась Катя.

— Ни мною придумано. Но то, что слышу, убеждает в правоте пословицы. Дети теперь пошли иные. Трудно с ними.

— Мадинка, и в мое время так считали, но все зависит от самой, поверь мне, рожай второго! Лишним не будет, — уговаривала Катя женщину. Та не хотела продолжать тему и перевела разговор на другое:

— Я с отцом пришла. Замиром его зовут. Он давно хотел увидеться с тобой, но как и я, не решался. Трудно ему переступить порог своей вины. Он знал обо всем, что случилось из-за меня. Потому было трудно. От вас ушел муж. Бросил и женился на другой. А первый, ваш общий сын, теперь отбывает срок. Не повезло Хасану и с женой. Все время болеет. Три выкидыша случились. Так и не доносила ни одного. Родня ее во всем винит Хасана за то, что держит жену в доме вместо кобылы. В семье совсем плохо живут. Ругаются, он даже бьет ее, говорят, что погуливает и выпивает. Оскорбляет свою жену и ругает своих за то, что вместо кобылы подсунули клячу, на какую белым днем смотреть невозможно, а и ночью подходить противно, вот и таскается по всем притонам как последний отморозок. Жена его уже много раз уходила от Хасана. Но родня возвращала. Мол, дождись, пока сам выгонит, — рассмеялась Мадина.

— Конечно, если сама уходит, он ей приданое не вернет. А коли он выбросит ее, до смерти обеспечить должен. Так по их законам. Это не я — русская баба! Ушел он от нас и забыл. Я ничего не потребовала. Ни в какой суд на Хасана не обращалась. Мы сами выжили, как нам Господь дал. А вторая утопит его в жалобах. И вытряхнет из него все вместе с анализами. Вот и живут скрипя зубами друг на друга. Нет, я не смогла бы так дышать. Или его под задницу подналадила, или сама ушла б, — сказала Катя.

— Не равняй себя, ты человек сильный, она подлая…

— С чего она такая? Откуда взяла?

— Она все знала, зачем же вышла за него замуж? Иль думала разжиреть на чужой беде? Да не получилось. Все годы словно в гнилую задницу сунула. Ни света, ни радости не видела. И только теперь понимать начала, за что наказана. А ведь ее предупреждали старые люди. Она никого не послушалась, — говорила Мадина.

— У тебя муж кабардинец?

— Нет, он — русский, родом из Смоленска, там вся его родня и нынче живет. Хорошие люди. Мне с ними проще и легче, чем со своими. И приняли как родную, не лезли в душу. Согрели мою. Я для них дочь, а не невестка. Никто не грузит меня, ничего не просят. Стараются сами помочь. Делятся всем. Младшая сестренка дискеты нам покупает на стипендию. Даже сухие грибы присылали в Германию и малиновое варенье. А свекор, отец наш, он — пчеловод, все время снабжает медом. Просят оставить у них сына хоть на одну зиму, чтоб внук не забыл русский язык. Мальчишка, конечно, с радостью останется. Там ему ни в чем отказов нет, все разрешено и дозволено. Хоть в лес за грибами, хоть рыбачить на Днепре. Он за месяц загорел так, будто все лето провел на море. А щеки отъел, аж из-за спины их видно. Бабка постаралась. То пирожки иль блины, оладьи испечет. Да с домашней сметаной, со сливками, приучила чай с вареньем или с медом пить. Конечно, он теперь в Германию не хочет. А тут еще его учат машину водить на лугу за домом, дед с собой на покос берет, бабка — в сад, что вокруг дома и огорода. Двоюродные братья научили понять на велике. Скучать ему некогда. Спать ложится почти в полночь и во сне до утра хохочет. Но как оставлю? Один он у меня. С ума сойду без сына, — призналась Мадина.

— А ты решись и оставь. Скорее на второго ребенка согласишься. Если такая родня, помогут на ноги поднять хоть десяток. Там, где дети растут вольно, из них хорошие люди получаются. Они не знают страха и голода, не слышат попреков, не видели подлость. Они и другим такое не причинят. Я это знаю по собственной жизни, какую прошла в детдоме. Мы жили одной семьей. Нас сдружила одна на всех беда, но мы не считали себя сиротами. Мы были родней друг другу, и никто никого не обижал. Я знаю, что их, как и меня, не испортит никакая беда и не изменят люди, потому что с самого детства все пережили одно, непоправимое горе — сиротство. Но не чувствовали себя лишними на земле. Каждый стал Человеком. Я со многими переписывалась. И говорю об этом не случайно. Ведь вот дети в приюте никогда не накладывали на себя руки, даже в голову такое не приходило. А посмотри, что творится в городе? Сколько детей гибнет, и далеко не все по случайности. Всего месяц назад в нашем доме мальчишка из окна выбросился, с пятого этажа! Сразу насмерть. Оказалось, отец был садистом. Каждый день сына бил за пустяки. У пацана на теле живого места не было. Весь сине-чернофиолетовый. Так и ушел из жизни, без тепла и смеха.