Татьяна Акимова - Безответные

- Длинное название!

- Нет не длинное!

- Длинное, ни кто не запомнит! Нужно «Велкам ту ве Хелл!»

- А это не длинное? – Скептически заметил Черт Василий.

Владельцы стояли, и синхронно наклоняли головы, то к правому то к левому плечу, рассматривая новенькую вывеску, на днях открывающегося заведения. Матвей щелкнул пальцами, и дождь замедленными струями как в хорошем старом фильме заиграл в свете ламп.

- Ну вот зачем ты? – Поёжился черт Вася. – Тебе нравится мокрым быть, да? И вот каждый раз ведь так… Я тебе говорил: «Кафешка – бистро – люди на улицах сидят!» А ты что?

- Это не бистро было! А «КАБАРЕ».

Чудак ты. – Ответил мечтательно Матвей.

Струи дождя, бежали по тротуару, ловили фары, и, перепрыгивая бордюр, хватали проезжающие автомобили за пятки.

- «Кабаре» - ворчал Василий. – Зачем ливень на площади Св. Павла устроил? Уважаемые люди решили внутри скрыться.

- Эх ты – это же, как в «Шербургских Зонтиках»! – Красиво!

И потом внутри – ни чего такого не было – романтика, нуар! – Улыбался довольный черт.

Капли дождя, маленькими призмами играли в салки на зонтах и плащах прохожих.

- Нуар – нет, ты сам себя слышишь? – Бубнил компаньон. – А жители Рима, сказали, что это вертеп, скрывавшийся под видом пицеоллы. И рассадник французского разврата! Ладно, сей час можно даже стрип-клубы открывать. А то опять прогорели бы.

- И мотоциклы! – Развел приветственно руками Матвей. – Все как один!

На парковке, вдоль заведения выстроилась в шеренгу стая из «В погоне за Тенью».

Ракеты шлифовали резину, блестел хром бензобаков, дьявольский рокот рвал небо над городом. Над стоянкой зазвучала «Run Down The Devil» Alice Cooper-а.

- ТЫ СОВСЕМ АБАЛДЕЛ! – Завизжал черт Василий, глуша шум моторов. – Такого тут даже на открытии нельзя будет. Это же исторический центр. Ты точно больной!

А на Харлеях теперь студены, и рокеры неудачники ездят, да? Ты еще на настоящий виски в баре разорись! Вывеску, чтоб оставил!

- Длинная – ни кто не запомнит! – Расстраивался Матвей - давай просто «Ад»?

- Зарегистрировано уже – засопел Василий. – И не спрашивай кем, ладно!

- Ну, тогда «В АД»!

- Ага…. А идиоты, какие нибудь припишут «З» - Помотал рогами компаньон.

- Ну, так и к «АД» тоже можно приписать. Даже удобнее… - ухмыльнулся черт.

Вася покрутил у виска:

- Как припишут… так и отпишут… а потом ещё и отпоют. Дождь выключи уже!

Черти сели на «кирпичную завалинку», отгородившую лестницу вниз к входу в подвал.

Закурили. Проходящая мимо стайка девушек, дружно защебетала, и, миновав чертей, взорвалась смехом.

- Вась, а ведь им проще.

- Кому? Им что ли? – Вася кивнул в сторону удаляющихся колибри.

- Да нет им – неопределенно покрутил головой Матвей. – Откроют салон красоты «Лайм», или там фирму по производству мебели «Армада». И вперёд! И окать по телефону можно. И шоу эти по телику смотреть. Это же мы! Мы – шоу придумали! А им главное что?

- Что? – грустно переспросил Василий.

- Живи, законов не нарушай, заповеди блюди, в меру… и всё! Полная свобода мать её ети!

Черти дружно задрали голову. Сквозь листву клёнов проглядывали звезды…

- Ты, поганец такой, наверняка ведь последние вложения потратил, на Джека, Джонни, Саузу? – Добродушно ухмыляясь, задал вопрос Вася.

- Ну?

- Пойдем – пропьём уже, наконец, дух свободы… Нет его больше…

- Помянем – вздохнув, отозвался Матвей.

А может я завтра умру… Вот возьму и сдохну – размышлял вслух Ефим. – Что скажешь? А? Псина?.. Люблю я вас! Собаки… - Нежно протянул черт, и потрепал животное за холку. Ласковый скулёж был ответом.

На сыром мху, сидеть было противно, и Ефим, кряхтя, пересел на пенёк. Раскатал на коленях кухонное полотенце в клетку и вытащил из котомки съестное.

- Вот я ни как в толк не возьму – жуя ломоть, старосельского, посыпанного солью, продолжал черт. – Вавилонская башня, чья затея была? моя! В любой части света, хоть у зулусов, появлюсь – и ни какой загвоздки с пониманием вопроса. Потому как загвоздку – тоже я придумал, а вопрос – вообще общий наш предок – Змиюкин Гад. Мы – Гадовы – вообще о-го-го!

Про Маугли, что написано? Мы с тобой одной крови. – Разглагольствовал Ефим, протягивая зверю кусочек шпика.

- Так почему же я тебя – собаакаа – опять протянул черт, - не понимаю?

Животное слизнуло лакомство и завиляло хвостом.

Сыро было в лесу. Черт почистил вареные яйца, разрезал пополам свежий огурец и помидорину. Достал зелень лука, и молодые стрелки чеснока. Уложив сало на лук с черемшой, следом за ним куски помидоры и огурца, и половинку яйца, Ефим понюхал пыжа, поёжился и, крякнув, откусил.