Татьяна Акимова - Безответные

Разухабистой походкой «вразвалочку» черт не спеша прогуливался под дождем, двигаясь в направлении столика кицуне.

В до блеска начищенных кирзовых сапогах, гимнастерке нараспашку, и руками, утопающими в галифе, он не был похож на открывшего в Риме французское кабаре.

Но дождь он любил по-прежнему.

Не обращая внимания на удивленных Les amateurs de pa'tisseries frai'ches, des moules et un peu poivrot [4] Фр. любителей свежей выпечки, мидий и просто выпивох русский солдат, взяв стул, пододвинул его к столику дамы, и, усевшись на вышеуказанный стул верхом (что уж совсем было не komilfo), щелчком подозвал официанта.

- Графин белой, сельдь атлантичскую в молоке, равиоли а ля рюсс и тарелку разносолов! – Сказал черт на чистейшем русском. Официант, удаляясь, презрительно хмыкнул, пробубнив под нос:

- Понаехали тут, позорят перед всем обществом как пить дать…

- На месте стой! Раз-два! – отчеканил Матвей вслед гарсону. Гарсон встал как вкопанный. Публика кафе неотрывно наблюдала за происходившим действом.

- КРУуу-Гом! – Официант развернулся. Черт поманил пальцем. Официант подошел.

Смерив обслугу взглядом, Матвей со скептической иронией заметил:

- Белое движение? А? От чего же здесь? От чего же не в манеже? А я знаю! - Продолжил глумиться черт. – Молодые обскакали. Да и если серьезно, какой толк-то от таких - как вы…

Мужика кто проворонил?

Лицо кицуне неожиданно вспыхнуло вместе с лицом гарсона.

Черт только мельком стрельнул в её сторону глазами, и продолжил:

- Мужика-то, первым – ты, близорукий, проссссссссспал, а не Миха!

Публика, не разумевшая о подлинности беседы черта с противостоящими силами, недоумевала, но была заинтригована.

- Я русский офицер! И не позволю! – С горячностью зашёлся официант…

- Хр-тьфу, - сплюнул в пол Матвей. – Ты теперь ХОЛУЙ. – Ответствовал черт, сопроводив оскорбленного жестом, чтоб тот, мол, шёл заказ оформлять. – Убери.

Подбежал мальчик-половой и вытер плевок.

С гордо поднятой головой, официант отправился выполнять заказ.

- Зачем? Грубо ведь. Он в чём-то прав… Вы там у себя все такие? - Брезгливо заметила кицуне, вкладывая вторую cigarette в свободный бит.

- Какие? Пролетариат?

Ты сама-то мать чего видом-то обрусела? – Оценивающе посмотрел черт на e'migre' russe [5] Фр. Русскую эмигрантку - Рейко, и подмигнул.

– Мужика, не уж то вспоминаешь?

Щелкнула зажигалка.

Принесли бочковые огурцы и граненый, ледяной штоф.

- Моё ремесло, - бесцветно отметила кицуне, - предполагает, что из толпы выделятся, не нужно.

Выразительно посмотрев, на гимнастерку Матвея, закончила. – В Париже японки сей час только в «красных фонарях».

- Не узнаю я Корио – Рейко – Кицуне. – Захрустев огурцом, покачал головой Матвей. – Лиса–призрак исчезает, и появляется только перед загнанной жертвой!

- Я далеко от своего эфирного плана. А ваша «евро-зона» излишне обширна, с навязыванием

своих правил. – Сверкнула глазами лиса.

- Конечно! – Растянулся в ухмылке черт Матвей. – Думаешь, чего мужик тогда к вам рванул! – Попытался поддеть он кицуне.

- К делу. – Отрезала Рейко. – Я решила с тобой встретиться, потому что полной информации о том кого мы экстрадируем, нам ни когда не спускают. А я бы не хотела попасть, в ситуацию аналогичную предыдущей.

Зашкварчала noir cigarette.

Черт хлопнул рюмку и произнес:

- А… Боишься, значит, чтоб тебя не подставили, как это в прошлый раз с Петром-то вышло!

В рот пошел пельмень и Матвей, безэтикетно чавкая, продолжил:

- Ты думаешь, вот я «пролетарий», хамло не отесанное?

Пошла рюмка.

-Думаешь, я этого холуя напрасно... от недостатка воспитания, оскорбил?

Нет, милая.

Мне Блок, когда у нас застолье, сам стихи читает!

Так пел её голос, летящий в купол,

И луч сиял на белом плече,

И каждый из мрака смотрел и слушал,

Как белое платье пело в луче.

- Мне просто противно это! Видишь – черт тыкнул в сторону гарсона. Офицеры, эполеты. Офисы беленькие. Евро–зона опять же. «ЗОНА». Поняла? Все же уже договорено!

И подписано.

Да я если хочешь знать, сам, - потянулся через стол Матвей к Рейко. – Сам к вам подался бы. Последняя вольница ведь!

Ты сама знаешь, кто… что цунами и землетрясения – диверсия!

- Ну так помоги. – Ответила кицуне.

-Да? – Прищурил сальные глаза черт. – А кто Петра тогда подставил?

- Я действовала по инструкции. Если мы будем посвящать вас в корпоративную политику, нас цунами и накроет! А с вами и так ни чего не случится – железный занавес,ты тоже не дурак…