Ольга Погодина-Кузьмина - Адамово яблоко (журнальный вариант)

Вальтер испуганно взглянул на Георгия.

— Он говорит, что тут везде камеры?

— Он шутит, не обращай внимания, — заставил себя улыбнуться Георгий Максимович, хотя предположение не показалось ему таким уж невероятным.

Они вышли в зону отдыха, где служители наливали из самоваров чай и разносили холодную хреновуху. В этот момент одышливый банкир, завернутый в простыню, словно древнегреческий философ, подвел к ним человека, которого Георгий сразу узнал. Волосы у нового гостя были сухие, и халат совсем свежий — он, видимо, не парился и не купался. Он смущенно протянул Георгию руку.

— Георгий Максимович, помните меня? Я Майкл Коваль… Мы с вами работали в ревизионной комиссии по агропромышленным кластерам. Затем встречались в Лондоне, на благотворительном аукционе…

Не собираясь ему подыгрывать, Георгий молча пожал сухую маленькую ладонь. Этот человек был ему агрессивно неприятен, но обстоятельства заставляли считаться с ним и быть настороже.

— Не хотите сыграть в бильярд? — предложил Коваль. — Тут в соседнем зале есть столы… Я неважный партнер, но попытаюсь вспомнить, чему меня учили.

— Что ж, отличная идея, — проговорил Георгий, вглядываясь в его тревожно-напряженное лицо, матовое и бархатистое от тонального крема. — Я тоже играю по-любительски, но готов поставить пару сотен.

— Да-да, согласен, — тот кивнул с виноватой улыбкой, — без ставки играть неинтересно. Это как в любви, которую ценишь, только когда боишься потерять.

Георгий повернулся к Вальтеру.

— Ты здесь или пойдешь в парилку?

— Я не хочу с этими людьми, я пойду с тобой, — заявил Вальтер по-немецки.

— Расслабься, тут нечего бояться, — так же по-немецки ответил Георгий. — А то потом будешь жалеть, что не воспользовался случаем. Не бегай от снайпера, в его игре другие правила.

Георгий Максимович жестом подозвал Геру, который о чем-то переговаривался с официантами, разносившими чай. Вальтер сверкнул глазами.

— Не знаю, во что ты меня впутываешь, но Бог слышит только твои молитвы, Измайлов. Помолись, чтобы я вернулся живым.

Коваль выиграл розыгрыш. Георгий заметил, что он прицеливался по битку левой рукой.

— Да, я тоже левша, — тут же сообщил он. — Не знаю, считать ли это преимуществом, как в теннисе…

— Может, сразу к делу? — предложил Георгий. — Как я понял, у вас ко мне какой-то вопрос?

Тот посерьезнел.

— Да, это так… Прежде всего должен отметить, что это абсолютно приватный разговор. Вам, может быть, покажется странным, Георгий Максимович, но я отношусь к вам с уважением и большой симпатией. Вы человек, который располагает к себе… Поэтому я и хотел поделиться с вами дружескими наблюдениями. Хотя обычно это не в моих правилах.

Георгий, который как раз прицелился по удобному шару, отчего-то смазал удар.

— Наблюдениями?

Семенящими шажками Коваль обошел вокруг стола.

— Знаете, как говорят — на своих ошибках учатся, на чужих наживаются… Я сейчас много думаю про девяностые. Странное было время… На нас сразу обрушилось столько нового, пугающего. И вместе с тем было интересно, хотелось понять, как устроен мир, виделась перспектива впереди. Теперь это совсем ушло. Даже наш уважаемый хозяин… Кто тогда мог предположить, каким упадком закончится этот взлет? Хотя и тогда, и сейчас, мы так же видели бессилие власти, её неспособность справиться с протестными выступлениями, с той вечно дремлющей, но страшной стихией, которая называется русский народ… Тогда танки, сейчас ОМОН, эта встряска в силовых структурах… Маленький человек, поставленный защищать ценности, в которые он не верит, ведет себя как хорек в курятнике. Загнанный в угол, он кусается и шипит. Помните, как у Мандельштама? Мы живем, под собою не чуя страны…

— Просто тогда мы были моложе, вот и всё, — возразил Георгий.

— Может быть. Поэтому казалось, что самое главное событие, главный смысл где-то впереди. Да, молодость… бесценный дар, когда им уже не обладаешь. Поэтому он так влечет в других.

Георгий решил промолчать, оценивая положение шаров на столе.

— Видите ли, Георгий Максимович, — тем же приподнятым тоном продолжал Коваль. — Я тут имел возможность чисто случайно познакомиться с некоторыми из ваших остроумных решений вопроса сокращения налогооблагаемой базы. Весьма изобретательные схемы, следует отметить. Вы не шахматист? Признаться, я сам очень интересуюсь этой областью знаний и при других обстоятельствах предложил бы обменяться позитивным опытом…