Джонатан Кэрролл - Поцеловать осиное гнездо

Она пела так плохо, так фальшиво и с таким ужасным произношением, что ее пение могло потрясти до основания всю Англию. Но в то же время она так радовалась и была так горда, вспомнив эту песенку, что все мы зааплодировали. К моему великому изумлению, когда она замолчала, Фрэнни подхватил:

– Впечатляет! Где ты это выучил?

Он указал на миссис Острову:

– Несколько лет назад Житка подарила мне кассету на Рождество. Теперь я великий фанат Гильберта и Салливана. Хочешь послушать мой любимый отрывок?

Я хотел отказаться, но Маккейб уже снова запел:

– Спасибо, Фрэнни, – прервал его я.

Его голос был не так плох, но до театра «Савой» ему было как до Луны.

По тому, как Магда смотрит на Фрэнни, было понятно, что она к нему неравнодушна, может быть, даже больше. Они были любовниками? С кем спал мой друг, этот соблазнительный разведенный мужчина? Он никогда не рассказывал об этом.

Я мог задать столько вопросов о Паулине, но решил, что лучше дать Островым самим поговорить о ней.

– Я ее мать, но по-настоящему я и не знала ее, понимаете? Я так и не могу привыкнуть к этому. Она появилась прямо отсюда, из моего живота, но я не знала ее, потому что она менялась, и менялась, и менялась, и иногда это было хорошо, а иногда от этого спятить можно было. Был такой старый фильм – «Человек с тысячью лиц». Это была Паулина. Тысяча лиц. Не знаю, какой она умерла.

Час спустя Магда сказала:

– У моей сестры были свои особенности, и если вам это не нравилось – что ж, тем хуже. На суде выяснилось, что у нее было много парней. И что? Хорошенькое дельце! Если у парня много девушек, он жеребец. Если у девушки много парней, она шлюха. Знаете, что я скажу на это? Чушь! Паулина не была шлюхой – она была индивидуальностью, и даже я это понимала, когда была ребенком. А какой она была сестрой? Хорошей сестрой, но я в основном запомнила, как она приходила и уходила, и всегда спешила, потому что всегда была чем-то занята, понимаете? У нее всегда были какие-то дела.

Житка Острова вошла в комнату с подносом чешской выпечки – бухти и колач.

– Паулина была птичка. Вот что я скажу. Она порхала повсюду и нигде не садилась надолго. А потом – пуф! И снова летит.

– Нет, мама, ты не права. – Магда взяла одно из пирожных и откусила. Сахарная пудра, как снег, посыпалась на пол. – Птички всегда прыгают и улетают, потому что всего боятся. А Паулина ничего не боялась. Если что-то вызывало у нее любопытство, она бросалась на это, как носорог. Она была совсем не птичка .

Они разрешили мне записать их на магнитофон. Я не делал заметок и поэтому просто сидел и наблюдал за их общением. Иногда они соглашались друг с другом, иногда нет. То и дело они сравнивали общие воспоминания о Паулине, и мне показалось, что они провели много лет, обмениваясь воспоминаниями. Что еще осталось у них от умершей девушки? Что еще могли они показать, вспомнить, рассказать о том, кем она была, что делала? Кому еще было дело до их дорогой дочери и сестры? Хуже того – кто помнил о ней? Я понимал, почему им так дороги эти тетрадки.

Я рассказал Житке и Магде, как однажды Паулина сбила нашу собаку и пришла к нам сообщить об этом. Они были в восторге и забросали меня вопросами.

– Она никогда не рассказывала мне, как сбила собаку! – сварливо воскликнула Житка Острова, будто собиралась пожурить за это свою старшую дочь, когда она придет домой. – Когда я была маленькой девочкой в Братиславе, моей маме подарили на день рождения флакон духов. Она никогда не душилась ими, потому что думала, будто для нее они слишком хорошие. Все матери одинаковы, а? Но я тайком прокрадывалась в комнату родителей и все время нюхала флакон. Если бы мама поймала меня – о-о-о! Она бы так рассердилась! Но она не могла меня удержать: мне нужно было вдохнуть этот запах хотя бы два раза в неделю. Он говорил мне, что в мире так много необычного и чудесного и что когда-нибудь я все это увижу. Приключения! Романтика! Кэри Грант! Мне не нужна была «Тысяча и одна ночь» – я просто подносила к носу горлышко флакона, и – БАЦ! Дзинь... Ко мне вылетает джинн. Но я выросла, вышла замуж за Милана и приехала в Америку. Здесь было довольно интересно, но и всей моей жизни не хватило бы, чтобы наполнить тот флакон. Я и правда думаю, что если бы Паулина не умерла так рано, в ее жизни сбылось бы все, о чем я мечтала, нюхая те духи. Она вечно впутывалась в скверные истории и сводила меня с ума, но ее ожидала необыкновенная судьба.