Дмитрий Вересов - Книга перемен

Франик легко и без напряжения выполнил свою задачу и ступил на решетчатую металлическую галерею, поверху опоясывающую павильон. С галереи в тусклом свете двух-трех лампочек, горевших над запертыми входными дверьми, просматривалось все пространство павильона, все большие и маленькие клетушки, разгороженные разновысотными декорациями и разделенные для удобства неширокими проходами.

Трое грабителей, аккуратно и бесшумно ступая, спустились по крутому металлическому трапу, но они тут же и растерялись: хлипких фанерных дверок было множество, но вот что было за этими дверками, это вопрос. Компания рассчитывала взять товар, возможный к реализации на вещевом рынке, то есть одежду, косметику, обувь — вещи, которые можно было плотно упаковать, легко спустить вниз через окошко и без проблем перевезти в машине. Товар даже в относительно небольших коробках, посуда, например, их никак не устраивал. Стоять и думать, однако, было некогда, приходилось действовать по наитию, и взоры Орлика и Супербоя обратились к Франику, так как его сверхинтуиция не являлась для них секретом.

Интуиция и на сей раз не подвела Франика. Он слегка стукнул плечом в ближайшую фанерную стенку и сказал:

— Попробуем сюда, что ли. По-моему, пахнет новыми тряпками.

Действительно, конурку заполняли большие полосатые сумки, в которых возят свой товар «челноки». Сумки, как убедилась троица, были набиты разнообразной одеждой в гладеньких, приличного вида пластиковых пакетах, украшенных фирменной графикой. Одним словом, товар, тщательно и плотно упакованный, словно ждал, когда его вынесут грабители. Это была удача, и восемь сумок (именно столько они смогли вынести) в одночасье сменили своих хозяев.

Существовал, разумеется, риск, что покража окажется никому не нужным барахлом, которое невозможно будет продать. Однако и здесь компании повезло. Джуди, которая у себя на кухне провела, так сказать, визуальную и органолептическую экспертизу ворованных вещичек, то есть осмотрела этикетки и шовчики изнутри, потерла, помяла, подергала и даже понюхала, а затем торжественно объявила:

— Это, господа, все, конечно, Турция и Сирия, но приличная. С мульками Живанши, Кардена и Шанель. Пару сумок я могу сдать хозяину моей троюродной сестрицы на «Звездном», но больше он вряд ли сразу возьмет. Остальные придется сбывать другим деятелям, и, наверное, даже на других барахолках. Так безопаснее, я думаю. Но такие шмотки с руками оторвут, точно вам говорю.

Шмотки, действительно, «оторвали с руками», как и шмотки двух последующих партий, «взятых» на той же неделе, только из других клетушек. Материально приподнявшаяся компания пребывала в эйфории, но только не Франик, трезво и расчетливо строивший планы своей будущей деятельности. И именно он заметил начавшееся вокруг склада и кругами расходившееся по киностудии тихое шевеление: разъяренный Ордын, прознавший о наглых кражах, совершенных на его складе, явно плел паутину, забрасывал мелкоячеистый невод на воров.

Трюкачи прижали ушки и затаились, стараясь не попадаться на глаза мальчикам Ордына, но вовсе не появляться на киностудии они не посмели, чтобы не вызвать определенных подозрений. Все, впрочем, закончилось для них удачно, так как действовали они аккуратно, не оставляя видимых следов, помимо раскуроченных замков кладовок. Но с этим-то уж ничего нельзя было поделать, поскольку умелых взломщиков в компании не имелось.

Склад, как источник обогащения, отныне был для них закрыт, там теперь поставили сигнализацию, вместо бесследно сгинувшего раззявы-сторожа дежурили два крепких парня в камуфляже, а ночью по складскому лабиринту бегали, клацая когтями по бетонному полу, молчаливые ученые овчарки.

Франик, в кино не снимавшийся уже чуть ли не полгода, давно осознал тщетность своего пребывания на киностудии и вовсе перестал там появляться после того, как улеглась канитель с расследованием серии ограблений. Он переключился на другие «дела», которые осуществлял по возможности в одиночку. Он по-прежнему грабил плохо охраняемые складские помещения, которые, стараясь не привлекать к себе внимания, разыскивал по всему городу. Он проскальзывал в самые узкие щели, в самые немыслимые лазы и научился обращаться с отмычками, которые изготовил сам, разобравшись предварительно с разными замками, которые скупал с упорством маньяка; он также по рекламным изданиям, по каталогам изучил многие системы сигнализации.