Хелен Браун - Клео. Как одна кошка спасла целую семью

Мало-помалу я привыкла ездить под пешеходным мостом. В первый раз я затаила дыхание и, пока машина громыхала вниз по склону, не отрывала взгляда от треугольника лежащей в отдалении гавани. В следующий раз, медленно поднимаясь вверх, я позволила глазам скользнуть по автобусной остановке и бордюру тротуара, с которого сбежал тогда Сэм.

Весна явилась неохотно, незаметно, с кисточками желтых цветов. Оживляя в памяти последние шаги Сэма, я заставила себя пройти вниз по зигзагу, до обветшалых деревянных досок пешеходного моста. Задержавшись на середине, я посмотрела вниз, на дорогу.

Ничем не примечательная полоса асфальта. Ни пятен на ней, ни выбоин, никаких отклонений. Ничто не напоминает, что здесь лишился жизни мальчик. Я уповала на то, что перед смертью ему не было страшно и одиноко.

На улицах я больше не высматривала крупных тридцати-с-чем-то-летних женщин в очках или без оных, с волосами мышиного цвета. «Форд-эскорт», припаркованный у обочины, теперь не вызывал желания подбежать и удостовериться, не разбита ли фара. К тому же, в любом случае, поломку давно уже исправили, много месяцев назад. Теперь он колесит по холмам как ни в чем не бывало, делая вид, что никогда никого не убивал.

Погода становилась теплее, а нам предстояло впервые пережить целую серию событий: десятый день рождения Сэма, потом первое Рождество без него, а там и первая годовщина несчастного случая. Никогда больше я не смогу полюбить лето всем сердцем, как раньше.

Время от времени меня парализовало внезапное чувство вины, когда я замечала, что целых несколько минут прошли без воспоминаний о Сэме, без тоски по нему. Засмеявшись или чему-то радуясь, я тут же начинала стыдить себя за то, что предаю сына. Но постепенно до меня начинало доходить, что, затворившись в коконе скорби, я ничем не помогаю Робу, не воздвигаю достойного памятника нашей жизни с Сэмом, да и вообще, я должна быть благодарна судьбе за то, что до сих пор жива.

С мужеством, достойным самого Супермена, Роб заново осваивался в школе. Учителя жаловались, что он с трудом усваивает материал, но для меня главным было то, что сын обзавелся новыми друзьями. Мы со Стивом так и не пережили нового всплеска любви, но оба стали терпимее относиться к некоторым нашим различиям и теперь, по крайней мере, лучше ладили. Клео постоянно наскакивала на нас из-за углов, напоминая, что жизнь слишком сложная штука, чтобы воспринимать ее так уж всерьез. С дружеской поддержкой Джейсона и Джинни нам удалось преодолеть и следующую зиму и добраться до второй весны. Дни становились длиннее, и вечера после школы стали любимым временем, когда мы собирались все вместе, вчетвером. Мы с Джинни сидели в саду и провожали день бокалом шипучки, наблюдая, как гоняют мальчишки, освобождаясь перед сном от переполняющей их энергии.

Сначала сногсшибательный облик Джинни меня шокировал. Со своими странными серьгами и эксцентричными прическами, она казалась мне блондинкой из анекдотов, чудом попавшей в тело темноволосой женщины. Просто поразительно, насколько далека я была от истины. С удивлением я узнала, что Джинни не только дипломированный акушер, но и учится на факультете естественных наук. Но это ерунда по сравнению с остальным: она привила мне любовь к искусственному меху, давала поносить свои серьги, включая блестящие оранжевые молнии из плексигласа, которые сияли ярче электричества. Джинни научила меня наклеивать накладные ресницы поверх обычных и не бояться туфель на платформе. У меня появилась подружка, о которой я всю жизнь мечтала: сумасбродная, мудрая, добрая и наделенная способностью, почти мистической, появляться именно тогда, когда я особенно в ней нуждалась.

Роб с Джейсоном сдружились на почве любви к Клео. Им казалось, что ей пора бы уже обзавестись котятами. Когда я призналась, что наша кошка перенесла операцию, оба мальчика пришли в ужас.

— Это просто ууужас! — Джейсон недоуменно потряс головой.

— Да уж, — вступил Роб. — Почему ты не захотела, чтобы у Клео были детки?

Стоя на травке, на фоне апельсинового заката, мы с Джинни обменялись улыбками. Мы так подружились, что даже подумывали, а не устроить ли нам новозеландскую версию африканского длинного дома. [7] Автор ошибается — длинными домами, или длинными вигвамами, назывались большие многосемейные дома не у африканских племен, а у североамериканских индейцев — ирокезов и др. По короткому зигу нашего зигзага мальчишки постоянно бегали друг к другу в гости. Хотя Джинни с Джейсоном жили в роскошном двухэтажном особняке, им обоим, казалось, нравилась наша захудалая халупа.