Александр Потёмкин - Кабала

После семи ложек с бугорком, выпитых на одном дыхании, Петр Петрович довольно заулыбался. Доза-то была принята лошадиная. Он заел кукнарчик ломтиком хлеба, опустился на пол и стал ждать того самого замечательного мгновения, названного приходом, из-за которого без памяти влюбляются в маковую головку сотни тысяч наших сограждан. Но нынешнее состояние Парфенчикова было особенно восторженным. Обещание профессора, что мгновение счастья растянется в бесконечности, вызвало истинное обольщение. Такого великого подъема духа Парфенчиков не испытывал никогда в жизни. Это счастливейшее состояние больше никогда не покинет его. «Ни-ког-да! Ни-ког-да! Никог-да! — то и дело проносилось в его голове. — Ох как это сладко звучит! Как истинный гимн победы! Торжество безграничной свободы над царством извращенного потребления. Ой-ой, как прекрасно!»

— Началось! Чувствую, как ворвалась в мою плоть и сознание вселенская сила, — начал шептать себе под нос, даже несколько таинственно, словно заговорщик, господин Парфенчиков. — Ой, понесло! Волшебный натиск сокрушает на своем пути все преграды биологической сущности Петра Петровича. А нужны ли они мне? Нет! Тьфу! Давайдавай, разрушай меня всего, полностью, основательно, оставь лишь возбужденный разум, воспаленное сознание и желание носиться по лабиринтам наваждений. Ой, какой божественный кайф! Какое утонченное состояние! Какой удар колдовской, пьянящей стихии! Ой-ой, Петр Петрович! Такого еще никогда не было — из ануса потянуло жаром восторженного шлейфа. Что за радость! Что за легкость во всем теле! Я оторвался от земли, начал витать, воспарил, я в небесах, на магических качелях. Кайф — это я, восторг — это я! Хочу, мечтаю закричать на весь мир — какое чудо сотворил со мной очкарик. Милейший профессор! Гениальный тип! Бог чувств и наслаждений! Господи, разве может быть так прекрасно, разве позволительно обладать таким великим счастьем? О, маковый цветок, — ты внеземное божество, ты вселенский праздник, ты — сама вечность. Мне так замечательно, что чувства заслонили сознание, заплетается язык, прерывается дыхание, пропадает пульс, замирает вся биология, я полетел… Погружаюсь в нирвану вечности, уже нет сил говорить с собой… Нужны ли они… Ой-ой… о… о… Хмхм… хм… хе-хе-х…

Помешкин в эти минуты занимался исключительно собой и на окружающее не обращал никакого внимания. Дозу в три ложки он принял впервые, поэтому был несколько обеспокоен, постоянно прислушивался к пульсу и теребил нос. Он желал въехать в вечность в состоянии крепкого кайфа, но не полностью провалиться в него, а, так сказать, с прищуром, то есть иногда поглядывать на мир, с которым он прощался. Маковая атака на сознание началась быстрее, чем он ожидал. Вначале возникло ощущение взлета. Потом Григория Семеновича понесло на русской тройке вороных коней, но не по заснеженным полям, а по штормящему морю. Странно, но брызги никак не долетали до его разгоряченного лица. А ему так хотелось свежести.

Вдруг все исчезло и он оказался на кровати в совершенно незнакомом месте. В голову опять полезли мысли, донимавшие его давеча: является ли он, Помешкин, существом Сущим или НеСущим? Или одновременно он существует в двух ипостасях? Ему захотелось докопаться до существа вопроса: если он одновременно и С и Н, то при каких обстоятельствах и с помощью какой силы происходит эта метаморфоза перехода из одного состояния в другое? «Вот, например, — говорил он сам с собой, — я сейчас чувствую себя НеСущим субъектом. И даже если я начну бить себя, то никакой боли чувствовать не буду. — Он действительно начал хлестать себя рукой по лицу и голове. — Совершенно никакой боли. Разве это не доказывает, что я существо Н? А если я начну биться головой об стенку. — Он на мгновение задумался. — Да-да, давай попробую! — Молодой человек пару раз с силой ударил головой о стенку и без удивления заметил: — Тоже нет никаких болевых ощущений. Значит, верно, — я субъект Н. В этот момент он почувствовал теплую жидкость, стекающую с носа. — Что это? — На руке была кровь. — Странно, — подумал Помешкин, хотя сразу добавил, что ничего странного в этом нет. — Эта улика доказывает, что во мне два начала — Сущее и НеСущее. Но весь вопрос заключается в интриге — при каких обстоятельствах я — С, а при каких — Н. Надо с кем-нибудь посоветоваться. Может, кто подскажет? — С этой мыслью, он прошелся по жилищу, пока в одной из комнат не наткнулся на мужчину, вразвалку лежащего на полу. Помешкин пнул его ногой: — Эй, парень, не желаешь высказаться по вопросу, над которым я ломаю голову? Что является силой, трансформирующей меня из состояния Сущего в субъект НеСущего? Ведь интересно поставлен вопрос? Занимательно? Чего молчишь-то? Сам небось над этим вопросом не раз ломал голову. А? Вот я сейчас дам тебе по физиономии. Скажи, ты почувствуешь это? — Григорий Семенович стал на колени, пригнулся и дал мужчине по лицу один раз, потом другой, покрепче.