Дмитрий Дмитрий - Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010

В Румынии мне приходилось слышать, что адвокаты, дорожа своей репутацией, неохотно берутся защищать бандитов: юрист не врач, дававший клятву Гиппократа лечить любого. У нас адвокаты чуть ли не кичатся своей ангажированностью организованными преступными группировками.

Вся история приватизации в России (не путать с версией, изложенной в одноименной книге) есть не что иное, как цепочка юридических казусов, результат которой укладывается в схему «Делили поровну, а получилось, как всегда». ‹…› Если задать всезнающему Интернету вопрос: что делать с акциями других некогда гремевших компаний — «Дока-хлеб», «Петр Великий», «Нефть-Алмаз-Инвест», «Концерн „Гермес“», «Токур золото», «Olbi diplomat» и т. п., то ответы будут на удивление похожи: «предприятие ликвидировано, акции компании не имеют стоимости», «…фонд признан несостоятельным. В соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации требования кредиторов, не удовлетворенные из-за недостаточности имущества ликвидируемого юридического лица, считаются погашенными», «…исключено из Единого реестра юридических лиц. Компенсация не выплачивается»… Четко, ясно, юридически безупречно. Сейчас грядет новый этап приватизации. Возможно, он будет гораздо успешнее первого. Юристы, и так не сидевшие последние пятнадцать лет без работы, оживились.

Интересно, кто напишет об этом процессе новую книгу?

Из комментариев:

Игорь Оськин: Путин до сих пор думает, как амнистировать ельцинскую приватизацию: «Подавляющее большинство членов общества в России считает, что это был несправедливый способ приватизации. Однако начать сейчас деприватизацию — значит нанести ущерб еще больший, чем ущерб от самой приватизации. Поэтому я против деприватизации… Нужно провести амнистию как бы самой приватизации, амнистию капиталов. Идея хорошая, правильная, вопрос только в том, как ее реализовать… Нужно, чтобы общество приняло этот способ и согласилось с таким решением. Почему нужно? Это нужно не только для общества, но и для самих людей, которые получили эту госсобственность, они должны после этого чувствовать себя в полном покое и безопасности. Это непростая задача. Думаем над этим. Если найдем такой вариант решения, мы это сделаем».

Они — президент и нацлидер — думают о том, чтобы Абрамович, Дерипаска, Вексельберг, Фридман и прочие чувствовали себя в полном покое и безопасности.

26 ноября 2009 г. С.-Петербург.

Исполнилось 60 лет! Оказывается, замечательный возраст! Зря боялся. Теперь имею полное право не работать.

В «Геликоне Плюс» вышло второе расширенное и дополненное издание «Чикагского блюза».

Справлял юбилей в ЦСЛК, созвав свое поколение, и тех, кого должен позвать, и тех, кого просто люблю.

Потом в кафе «Мажестик» на своей улице пригласил на чудеса грузинской кухни родственников и близких друзей. Догуливали дома. Проводив гостей, сел за стол и спросил сам себя грозно: «И что?» И сам же себе ответил, пожав плечами и стукнув кулаком: «А ничего!»

Саша Яковлев сделал со мной интервью для «ЛГ»:

Не подпускайте меня к рукописи!

— Дорогой Дмитрий, нам особенно приятно поздравить тебя с юбилеем, поскольку ты наш давний и любимый автор и коллега. Кстати, работа обозревателем «ЛГ» не мешает тебе как писателю?

— Наоборот. Просто числиться по писательскому ведомству и тешить свое честолюбие очередной книжкой для узкого круга друзей, конечно, можно, но… Недавно обнаружил в «ЛГ» цитату из Лескова — она касается писателей: «Мы что, кружева плетем или против дьяволов стоим?» За последние годы наплетено столько кружев, что впору говорить о литературной кружевной фабрике, а не о литературе как одной из форм самосознания народа. Работа в газете — это возможность быстро откликаться на происходящее в обществе, а если шире — оказывать духовное сопротивление.

— На страницах «ЛГ» ты готовишь и полосы «Невский проспект». А действительно, существует какая-то разница между питерскими и московскими литературами? Или это миф?

— А существует ли особая московская или питерская литература? И в Петербурге, и в Москве издается огромное количество книг, от которых веет литературным мещанством, историческим провинциализмом, «кружевами»… При этом в так называемой провинции рождаются весьма достойные произведения.

Вспомним — в конце семидесятых часто упоминалась «московская школа»: А. Ким, С. Есин, Р. Киреев, А. Курчаткин, В. Маканин… И что? Каждый из них пошел своим отдельным неповторимым путем. В Питере был прекрасный тонкий слой литературы: В. Шефнер, А. Володин, В. Конецкий, В. Пикуль, Ф. Абрамов, В. Курочкин, Р. Погодин, В. Голявкин… Все писали совершенно непохоже!