Григорий Покровский - Ввод

— А сколько во взводе солдат?

— Два десятка, — ответил Бурцев.

— Ой! — Зоя что-то шепнула Аси на ухо. — Ха-ха-ха, — обе расхохотались.

— Где больше двух, говорят вслух, — сказал Никольцев.

— Зоя говорит, зря торопилась, взвод бы, наверное, осилила.

Вся компания расхохоталась. Машина подъехала к общежитию и весёлая компания, продолжая хохотать, вышла из неё.

— Я приглашаю вас к себе, — сказал Никольцев, открывая дверь общежития. — Я живу один, а Вася в комнате с замами.

На стол накрыли быстро. Привезли из столовой обед, Бурцев принёс варенье. Никольцев достал с чемодана коньяк.

— Заначка осталась ещё с приезда. Ждал торжественного момента. Таков я, думаю, наступил.

Постучали в дверь. Никольцев вышел. Около двери стоял Васин, держа в руке огромную дыню.

— К Василию Петровичу жена приехала? Передайте им от меня.

— А откуда ты узнал?

— Он мне как-то о ней рассказывал, а когда перед концертом закричал «Ася», я сразу понял. Да и глядя на них, как не понять. Офицеры, даже ничего не зная, и то заговорили, что к начальнику штаба жена приехала.

— Может, зайдёшь?

— Нет, что вы, никогда в жизни. Разве можно в такие минуты другу мешать.

— Как же ты быстро так сориентировался?

— Патруль на обед приезжал, я ему сказал, что к Бурцеву жена приехала. Так он мигом слетал. Тут же до ближайшего дукана пять минут езды.

— Молодец, Витя, за что я тебя уважаю, так это за то, что ты умеешь ценить дружбу.

Когда Никольцев зашёл с огромной дыней, Зоя опять взвизгнула. Первую выпили за встречу. Бурцев и Ася сидели, как молодожёны на свадьбе.

— Как вашего полкового врача фамилия? — спросила Ася.

— Капитан Локтев, — ответил Василий.

— Так это вашему лейтенанту Жургину вчера операцию делали?

— Как там Жургин? — спросил Никольцев.

— Очень тяжёлый, крови много потерял, — вмешалась Зоя, — Ася его три часа оперировала.

Бурцев и Никольцев переглянулись.

— Я сегодня была у него. Ему лучше. Тьфу, тьфу, — Ася постучала пальцем по столу.

— Так вот о чьих руках идёт солдатская молва, — сказал Никольцев и разлил коньяк и взглянул на Асины руки. Её левая рука лежала в ладони Бурцева.

— Да, у Аси золотые руки, — сказала Зоя, — все, кого оперировали эти ручки, живы.

— Сплюнь, — Ася опять постучала пальцем по столу.

— Вася, эту ручку выпускать нельзя, — сказал Никольцев. — Её надо целовать. Давайте выпьем за эти руки.

— И правда, давайте выпьем за Асю, она такая умница, сколько она жизней спасла, — прощебетала Зоя. — У нас, её так все любят.

— Да, любят, только начальник продыху не дает, — возмутилась Ася.

— Это же он от зависти. Корчит из себя великого хирурга. Я медсестра и со многими у стола стояла. Вижу, кто, как оперирует, иной резкий, всё рвет, и раны плохо заживают. А Асенька всё делает аккуратно, нежно, с любовью. Энергетика совсем другая передаётся больному, вот они и идут сразу на поправку.

— Я предлагаю вам сегодня остаться у нас ночевать. Вечером помоетесь в баньке и не за тридцать минут, — улыбнулся Зое Никольцев. — Завтра я вас отвезу.

— Желательно утром, — сказала Ася. — Жургина надо посмотреть.

— Утром и отвезу.

— Ой, как классно! — воскликнула Зоя, — я так люблю баню.

— Послушай, Зоя, а если кого-нибудь привезут и надо оперировать, — затревожилась Ася.

— Там полно хирургов. Пусть Супрун делает, хватит ему за спинами баб прятаться. Подлизывается, все начальнику угождает, а сам бежит от операционного стола, как «чёрт от ладана». Всё время на побегушках у начальника. Супрун в город, Супрун привези то, привези это. Он и рад, как шавка бегает.

— Мы же с собой ничего не взяли, — сказала Ася, — даже полотенца нет.

— Ой, Ася, не беспокойся, — перебила её Зоя, — у них там такая комнатушка есть — в шкафчике и простыни, и мыло. Я видела.

Время пролетело быстро. Бурцев и не заметил, как наступил вечер. Провожая девушек до бани, фонариком освещал тропинку. Возвращаясь назад, услышал, как на плацу солдаты загорланили песню.

— О, да никак уже отбой, — он глянул на часы. «Командирские» с фосфорным циферблатом отсвечивали двадцать два. Проинструктировав дежурного, возвратился к Никольцеву.

— Где мы их разместим? — спросил он. Никольцев засмеялся.

— Вот это муж, приехала жена, а он думает, где её размещать. К себе поведёшь.

— А замов куда деть?

— Замов по другим комнатам расселишь. Васин в полку уже всем рассказал, что приехала твоя жена, так что не стесняйся. Друг тебе алиби обеспечил, — пошутил Никольцев. — Вася, чего ты такой стеснительный. Жена приехала, понимаешь жена! Представь, что к Васину жена приехала, чтобы ты сделал?