Григорий Покровский - Ввод

— Выходит, не ко двору пришелся, товарищ подполковник?

— Почему же, как раз наоборот, очень даже подходишь. Я вот о чём думаю, начальник штаба полка уходит. Жаль, конечно, хороший, работящий офицер, но надо же расти людям. Я хотел бы видеть тебя на его месте.

— Я не проходной.

— Это почему же ты так думаешь?

— На то есть две причины, Вадим Степанович. Во-первых, я в должности меньше года. Кадры сразу дадут от ворот поворот. Ну, а во-вторых, мои отношения с комдивом. Вы же знаете. Он меня на дух не переносит.

— Как и меня. Конечно, ты прав, командира полка, который будет работать с начальником штаба, никто не спросит. Но, если вдруг не будет альтернативы, я буду предлагать тебя. Ты-то не против?

— Я согласен, но уж больно крутой взлет.

— Да брось ты, Василий Петрович, зятьки да сынки твоего возраста уже скоро комдивами будут. Если получится, кого на твое место будем предлагать?

— Васина, и только его. Самый опытный в полку командир роты, даже замы комбатов ему в подметки не годятся.

— Видишь ли, ротного могут не утвердить.

— Вот, а вы говорите — меня на начальника штаба! Наверху, там же тоже, так думают. Молод ещё, опыта нет. Вы меня спросили, я ответил. Я говорю о характере, о способностях человека — это, если хотите, гены. Один на батальоне лет десять может сидеть, а ему и взвода-то нельзя доверить. А другой, как вихрь: всё у него в руках вертится, и люди за ним идут. Македонский в тридцать лет полмира завоевал. Только все эти наши рассуждения из области фантастики.

Затем Василий вспомнил Асю, и как попал в академию и улыбнулся.

— Что улыбаешься, Василий Петрович?

— Вспомнил, как фантастика становится явью.

— Вот видишь, значит, бывают всё-таки чудеса.

Сбыться их планам так и не пришлось. Вскоре после ухода начальника штаба в полку появился надменный майор в сапогах и фуражке генеральского пошива. Смотрел на всех свысока. Грубый с подчинёнными, заискивающий перед начальством он быстро противопоставил себя всему офицерскому составу полка. Окончив гражданский институт, он был призван на два года в армию. За эти два года сумел жениться на дочке одного из генералов. Тот напряг все свои силы, да так, что Менков, будучи старшим лейтенантом, остался в армии, а затем начал двигаться со скоростью реактивного снаряда по карьерной лестнице вверх. И вот уже в звании майора, получив очередное назначение, он прибыл на должность начальника штаба полка. Комдив Менкова уважал, и любил повторять: «В этом полку только с Менковым и можно разговаривать». Перед комдивом Менков лебезил и старался влезть в любые дырки без мыла. Все в полку заговорили, что новый начальник штаба пришел ненадолго. Не пройдет и полгода, как Никольцева он выживет.

Утром Бурцев шёл на службу в приподнятом настроении. Хотя и проводил вчера ночные стрельбы и лёг только под утро, усталости не чувствовал. Утренняя пробежка, обливание холодной водой давали бодрость. Он любил с утра себя обливать холодной водой, и это вошло уже в привычку. Но не только это давало бодрость, настроение поднимали результаты ночной стрельбы. Десять месяцев кропотливого труда не прошли даром. Вчера с начфизом проверяли — по физической подготовке тоже неплохо. Немного вождение подводит. Надо бы зампотеху помочь. Слабоват он и техники неисправной много. Вчера на совещании командир полка ругал.

— Две машины от батальона на уборку урожая надо отправить, не может подготовить, — думал Бурцев, — то того нет, то другого. Уж если Никольцев ругал, дела совсем плохи.

— С полка, — говорит, — двадцать пять машин идёт на уборку, а от вас всего две, Барановский спит и не хочет их готовить. Ходит, как в штаны наложил, «ни рыба, ни мясо». А ты его защищаешь, Василий Петрович.

— Если Вадим Степанович повысил голос, видать, у Барановского совсем плохо. Надо бы самому вмешаться, занятия завертелись, ротные сами доведут до конца. А с водителями, техниками рот, надо браться самому. Не хватит тебя, Бурцев, ой, не хватит во все дырки залезть, — думал он. — А что делать, везде провал, надо вытягивать.

— Майор Бурцев, майор Бурцев! — голос извне прервал цепь его мыслей.

У двери штаба стоял дежурный по полку и звал его. Бурцев подошёл к нему.

— Командир велел зайти к нему в кабинет.

Может, случилось что, подумал Бурцев. Приехал поздно ночью — было всё нормально.

— В батальоне всё нормально? — спросил он у дежурного.

— Всё хорошо, никаких замечаний, только со столовой пришли, — ответил тот.