Тихон (Шевкунов) - Несвятые святые и другие рассказы

Получив благословение Святейшего, я вылетел в Баварию.

В аэропорту меня встретил ближайший помощник Владыки Марка отец Николай Артемов и повез на своей машине в резиденцию Владыки — маленький монастырек преподобного Иова Почаевского на окраине Мюнхена.

В Германии проживает, кажется, восемьдесят миллионов человек.

Но первым, кого я увидел, выйдя из машины, был Ярослав N!

Я тут же кинулся и схватил его.

Признаться, дальнейшее вспоминается мне немного как в тумане. Ярослав был настолько поражен встречей со мной, что даже не сопротивлялся. На глазах потрясенного отца Николая, не менее обескураженных монахов и самого архиепископа Марка я потащил Ярослава в монастырь. Там запихнул его в какую-то комнату и закрыл за ним дверь. И лишь тогда пришел в себя.

— Что вы делаете, отец Тихон?.. — с изумлением глядя на меня, только и выговорил Владыка Марк.

— Этот человек украл у нас огромную сумму денег!

— Здесь какая-то ошибка! Он устраивается в наш монастырь бухгалтером.

Вокруг нас собрались монахи.

Тут я представил себе изумление Владыки Марка: из России, из вчерашнего Советского Союза, приезжает священник, хватает гражданина Германии и заточает его в чужом монастыре.

Я рассказал Владыке и его монахам историю, случившуюся с Ярославом, но видно было, что они не могут мне поверить. Тогда я попросил разрешения позвонить и набрал московский номер Генерального прокурора.

— Владимир Васильевич, я его поймал! — закричал я в трубку.

— Поймали? Кого? — послышался обескураженный голос Устинова.

— Как кого? Того самого бандита, который украл у нас деньги.

— Постойте… Что значит — поймали? Где?

— В Мюнхене!

— В Германии?! Вы шутите? Как вы могли его найти?

— Ну как… Вышел из машины… Смотрю — он. Я его схватил, потащил в монастырь и запер! В келье!

Повисла пауза. Я испугался, как бы Устинов не подумал, что я его разыгрываю. Но через мгновение понял, что это не так. Потому что с того конца провода раздался настоящий вопль:

— Сейчас же отпустите его!!!

Я остолбенел.

— То есть как — отпустить?..

— Отпустите немедленно!!! — Устинов, казалось, гремел на всю Москву. — Вы понимаете, что вы натворили?!

— Владимир Васильевич!.. Да как же я могу его…

Но прокурор меня не слушал:

— Вы только что лишили свободы гражданина Германии! Вас за это посадят на два года! Мы потом замучаемся вас из тюрьмы выковыривать! Отпустите его сейчас же на все четыре стороны!

Я подумал и сказал:

— Ну уж нет! Мне его Господь в руки послал — как же я его отпущу?.. Что хотите делайте, Владимир Васильевич, но я буду его здесь держать, пока не приедет полиция.

Сколько ни кричал, как ни возмущался Устинов, но я стоял на своем. А достать меня из своего генеральнопрокурорского кабинета в Москве он не мог. Наконец Владимир Васильевич сдался:

— Ладно, сейчас я свяжусь с Интерполом Германии. Но если вас посадят — пеняйте на себя!

Через некоторое время в монастырь прибыл представитель баварского Интерпола. Однако вместо того чтобы арестовать Ярослава, он начал допрашивать меня. Разговор наш проходил следующим образом.

— Вы вели следственные действия на территории Германии?

— Какие следственные действия?

— Как вы нашли этого человека?

— Я вышел из машины, смотрю — Ярослав! Ну я и схватил его.

— Вы специально выслеживали его? Следили за ним? Уточняли местонахождение?

— Нет, конечно! Просто Господь послал мне его в руки.

— Простите, кто вам его послал?

— Господь!

— Еще раз, простите, кто?!

— Господь Бог послал мне его в руки!

— Понятно, — сказал баварец, опасливо глядя на меня.

Он повторно расспросил о всех подробностях дела. Потом еще раз. Недоверие на его лице сменялось все большим изумлением. Наконец он сказал:

— Знаете, если все было так, как вы рассказываете, я готов предложить вам кресло директора баварского Интерпола.

На это я сказал:

— Благодарю вас, но у меня уже есть одна гражданская профессия. Я — председатель колхоза. Поэтому ваше предложение никак принять не могу.

***

Эти события, с неотвратимостью предопределения одно за другим происходившие с Ярославом, произвели на него ошеломляющее впечатление. И внезапная конфискация денег — не где-нибудь, а в Германии, когда, казалось, все опасности были уже позади и он мысленно ликовал, чувствуя свое полное торжество. И то, что случилось это именно на таможне Франкфурта-на-Одере, в месте, которое Ярослав нарочно выбрал, поскольку проходил здесь границу много раз. И наша встреча в мюнхенском монастыре, куда он почти уже устроился бухгалтером… И, наконец, заточение его ни куда-нибудь, а вновь в монастырскую келью — подобную той, из которой он год назад столь неприглядно бежал.