Эльвира Нетесова - Запоздалая оттепель, Кэрны

Собаки тут же заметили волчицу в капкане и с лаем и рычанием подскочили к ней. Человек едва удержал их. Не дав приблизиться вплотную, остановил собак, слез с нарт, подошел к полукровке. Нагнулся. Та приподняла морду. Глянула на человека и закрутила хвостом. Человек даже отпрянул от удивления. Потом протянул руку к волчице, попытался погладить там, где еще на животе не просохла слюна вожака. Полукровка щелкнула клыками у его кисти, отдернув руку, тот сел на кочку рядом с волчицей. Закурил. О чем-то стал размышлять. Потом встал. Подошел к упряжке. Заговорил с вожаком ездовиков.

— Что кричишь, однако? Не волчица она. Собака! Понял? Да еще пузатая. Может, и от волка. Но все равно убивать нельзя. Она нам ездовиков хороших подарит. Вот-вот принесет. Незачем нам от молодых псов отказываться! Мы же не дурнее того глупца, какой выкинул или прозевал эту собаку. Верно, щенком убежала в тундру. Ее и не нашли. Одичала. Да только мы ее быстро приручим снова. А убей такую — за шкуру ничего доброго не возьмешь. Она сама и щенки куда как дороже стоют.

Вожак понял слова человека, потому что всю свою жизнь жил рядом с ним. Рявкнул на упряжку. Собаки утихли.

Белолобый ничего не понял. Но перестал бояться за подругу. Помнил, что, если человеку надо убить зверя, он делает это сразу. Не медлит, не говорит с вожаком своры. Да и не едят люди волков. Они не стая.

Человек подошел к нартам, достал ремни. Вернулся к волчице. Наклонился. Быстро связал ее. Не обращая внимания на рычание, освободил ее лапы из капкана. Подняв с земли, он уложил полукровку в нарты рядом с мешком, набитым мясом — приманкой для волков. Почуяв еду, полукровка заворочалась. Человек усмехнулся, сказал ей:

— Это не для тебя, подожди, однако, до дома.

Он сел на нарты, но ездовик заупрямился. Все оглядывался на связанную полукровку, ворчал.

— Чего стоишь? Этой новой собачке нельзя в упряжку. Брюхатая она! Иль не понимаешь ты этого, глупый кобель? К нартам приучать надо. Она их никогда не возила. Так что давай, веди, пока остолом [2] Остол — палка для торможения нарт. я тебя не проучил! — рассердился человек. И вожак вскинулся: упряжка, сорвавшись с места, легко и быстро понеслась, увозя с собой подругу вожака и еще не родившееся, неувиденное потомство.

Белолобый бежал поодаль. Прячась за сугробы и кусты, перескакивая от кочки к кочке, он боялся потерять след нарт. Пугающе незнакомые запахи, ударившие в нос, остановили его, заставили вспомнить об осторожности. Припав к тундре всей требухой, он выследил, где упряжка остановилась. Человек вошел в свое логово, но скоро вернулся. Взяв полукровку на руки, он отнес ее в сарай и запер его.

Ночью белолобый попробовал прокрасться к сараю. Но собаки подняли такой лай, что пришлось быстро уходить. На следующую ночь при сильном ветре он сумел подойти незамеченным. Обнюхав строение со всех сторон, белолобый скребанул лапой по бревну, давая о себе знать. Полукровка не откликнулась. Видно, не поняла. Или не услышала. Тогда, сдерживая злое дыхание, злясь на человека, на подругу, на себя, начал он рыть землю у стены. Рвал ее когтями. Торопился. Забыв об осторожности, рванулся он к своей подруге, у которой, возможно, уже появились волчата.

Яма должна быть такой, чтобы она сумела вылезти наружу. И белолобый старался, забыв все на свете, пока не очутился под сворой накинувшихся на него собак. От двоих, особо назойливых, он отбился. Но их было слишком много. Одному было не справиться. Тут нужна была бы целая стая. Но стаи нет. Он был один, и ему пришлось бежать от собачьей своры так, что свистел в ушах ветер. Зло, насмешливо.

Вот и не стало слышно собачьего лая. Не чувствуется запахов села. Едва уцелел. Чудом вырвался из собачьих озверелых пастей, так и не увидев свою подругу, не отняв ее у человека. Может, и убил он волчицу… А вдруг она сама не захотела вернуться к нему? Вспомнился трос, каким был привязан к дереву капкан. С такого не сорваться. Значит, просто не смогла сбежать подруга. А может, волчата уже появились? С ними разве уйдешь? Малы. Да и куда? Ни еды, ни логова… Одни беды. Вот и не решилась волчица? Как ни плохо ей у человека, зато потомство никакая стая не порвет, ни один зверь не обидит. Разве только собаки. Но они даже от него волчицу охраняют. Не пустили к ней. Берегут, никому не дадут в обиду. Вот только не выйти ей больше в тундровые снега. Не свидеться с белолобым. Отнял их друг у друга человек. А каково перенести эту разлуку волчьему сердцу!