Генри Лоусон - Рассказы • Девяностые годы

Когда поезд отошел, старатели собрались на митинг неподалеку от вокзала.

— Двоих наших товарищей отправили в тюрьму, — сказал Боб Гарри. — Это начало. Если они засадили двоих, им придется засадить еще немало. Место каждого арестованного займет на участке его товарищ. Мы будем продолжать разрабатывать россыпи на наших участках. И если отказ подчиниться предписаниям инспектора Хейра считается оскорблением суда — значит, им придется привлечь к суду тридцать тысяч старателей.

— Да здравствуют Билл Брей и Пэт Хьюз! — кричали в ответ. Сразу несколько человек вызвалось работать на участках Билла и Пэта до тех пор, пока их не выпустят из тюрьмы. Сотни старателей громкими криками выражали свою решимость проявить такую же стойкость и мужество, как Билл Брей и Пэт Хьюз.

Было решено идти к мистеру Морану, депутату парламента и одному из заправил синдиката Айвенго. Толпа остановилась перед его домом, распевая песенку, которую любил мурлыкать Чарли Моран на холостых пирушках за стаканом вина:

Старатели просили мистера Морана выйти к своим избирателям и поговорить с ними. Моран отказался.

Полицейское управление делало попытки очистить улицу, но местные констебли отнюдь не горели желанием связываться со старателями в тот день. Кто-то смастерил чучело, которое должно было изображать министра горной промышленности. Под громкие крики толпы чучело вздернули на фонарном столбе на улице Маританы и подожгли.

Часа через два волнение улеглось. Это было шумное, беспорядочное буйство, укрощать которое никто не осмелился, но оно не причинило разрушений.

Пострадавших не было, заявил Динни, если не считать чучела господина министра, а ребятам пошло на пользу, что они пошумели и отвели душу. Ну а правительству тоже полезно было увидеть, что такое Союз охраны прав старателей и его политика пассивного сопротивления, какие за ними скрыты силы.

Воспер посетил заключенных во фримантлской тюрьме.

Через некоторое время из министерских кругов дали понять, что Брей и Хьюз должны выразить раскаяние по поводу своих действий и обратиться с ходатайством к инспектору, после чего они будут немедленно освобождены. Воспер сообщил Мэньону, что оба заключенные готовы просидеть всю жизнь в тюрьме, но не станут просить об освобождении на подобных условиях.

Пэт Хьюз сказал:

— Сделать так — значит признать, что мы пытались украсть золото у айвенговского синдиката. На самом деле это они нас хотят обокрасть. Мы подчинились силе, но не отступим ни на шаг.

«Пусть правительство продолжает бросать людей в тюрьмы, — писал Воспер. — Скоро они будут забиты мужественными и стойкими людьми, готовыми на любые жертвы. Министерство вынуждено будет прекратить это издевательство над людьми».

Старатели продолжали работать на своих участках на айвенговском отводе. Еще двое из них были арестованы и брошены во фримантлскую тюрьму. На прииске Булонг тоже были арестованы двое старателей и отправлены во Фримантл.

События на руднике Айвенго послужили причиной жестокой стычки между Динни и Олфом.

— Как ты можешь так говорить, Олф! — возмущался Динни. — Шутишь ты, что ли? Если ты заделался управляющим, это же не значит, что ты можешь переметнуться на сторону этих мерзавцев, которые бросают людей в тюрьму за то, что они защищают свои права!

— Закон о добыче золота был издан до того, как на Западе нашли глубокие россыпи, — отвечал Олф.

— Это ложь! — горячился Динни. — Глубокие россыпи разрабатывались у Лейк-Остин и на прииске Наннин еще в девяносто втором. Да не в этом дело. Ты не хуже меня знаешь, что на всех наших приисках россыпное золото считалось золотом бедняков. Старатели в нашей стране всегда имели право добывать его. Богачи и так получают отводы по двадцать четыре акра и разрабатывают жилы при помощи машин и техники. Но что это будет, если они приберут таким образом к рукам всю землю и совсем сгонят с нее старателей? Нам останется только сдохнуть с голоду, и ты сам это отлично понимаешь.

— Двойственного владения не должно быть, — сказал Олф раздраженно. — Не должно быть такого положения, при котором промышленник владеет отводом, а старатели имеют разрешение отмерять себе участки в двадцать пять на двадцать пять на расстоянии пятидесяти футов от жилы.

— А почему нет? До сих пор было именно так. И ты, как мне помнится, сам неплохо зарабатывал время от времени этим самым способом. Золотопромышленные компании имеют право на жильное золото, и все.