Генри Лоусон - Рассказы • Девяностые годы

Уж лучше заняться обыкновенной честной работой, чем давать людям вроде Ма Баггинс право оскорблять их. Салли не понимала, почему бы ей не зарабатывать свой хлеб в Хэннане так же, как она зарабатывала его в Южном Кресте и Кулгарди; а Моррис пусть трудится с Фриско в шахте, которую они роют, или ходит в разведку. Люк Джогеган построил гостиницу рядом с кабачком «Черный лебедь», который сначала помещался в палатке. Ему нужна повариха. Почему бы ей не поступить на это место? Но Моррис и слышать не хотел. И он сердился на Салли, когда она пыталась удержать его от игры в покер или в ту-ап — ведь они не могут позволить себе риск проигрыша.

— Я всегда остаюсь в выигрыше, — нетерпеливо заявлял Моррис.

— Тогда, я надеюсь, ты отдал долг мистеру Мэрфи? — спрашивала Салли.

Однако Моррис не давал ей ясного ответа и просил не вмешиваться в то, что ее не касается.

— Очень даже касается, — настаивала Салли.

— Я веду наши денежные дела, — заявил Моррис. — Согласен, я на время забыл об этом, но мне кажется, по дороге сюда из Кулгарди мы уладили этот вопрос.

— Ты прав, Моррис. — Воспоминание об их уговоре заставляло ее умолкнуть.

Все же слова ее, по-видимому, возымели некоторое действие, ибо Моррис стал реже уходить по вечерам. Да и Фриско теперь устраивал игру только по субботам.

— Говорят, Зэб Лейн продал Большой Боулдер в Лондоне, — сказал как-то вечером Фриско, подойдя к костру Салли, где Тупая Кирка и Сэм Маллет болтали с Моррисом.

— Вот везет этим чертям, — заметил Тупая Кирка. — У них не было ни гроша, когда Брукмен сделал заявку на участок в двадцать акров вокруг Боулдера. А потом Сэм Пирс наткнулся на жилу, и Брукмен отправился в Кулгарди, чтобы взять разрешение еще на двадцать акров возле Лейк-Вью. Сорок акров — недурной кусочек, есть о чем написать домой.

— Брукмен говорит, что последняя проба с Лейк-Вью была еще лучше прежних, — с завистью сказал Фриско.

— А геологи и эксперты, которые побывали здесь недавно, считают, что разработка Большого Боулдера не оправдывает себя, — заметил Моррис.

— Геологи, эксперты — подумаешь! — Тупая Кирка возмущенно сплюнул. — Они пускают дурную славу про участок Брукмена, считают, что это — дутое дело. А что они говорили несколько лет назад? «Никогда в Западной Австралии не будет найдено золота в достаточном количестве для промышленной разработки». А Бейли, и Богатство Наций, и Карбин, не говоря уж о Белом Пере и Курналпи? А теперь они хотят доказать, что Хэннан никогда не даст жильного золота и что россыпь вся выбрана. Я думаю, они опять ошибаются.

— Ну и к чертям их! — весело воскликнул Фриско.

— Прииск Брукмена, может быть, даст меньше, чем дал Бейли, — осторожно заметил Сэм, — но жильного золота там много, и на большем пространстве, чем в Бейли. Во всяком случае, Тупая Кирка и я, мы будем держаться за свой участок возле Боулдера.

— Еще бы! — подтвердил Тупая Кирка.

— Пока не явится какой-нибудь тип и не купит его у вас для английского синдиката? — спросил Моррис. — Или вы надеетесь продать его в Аделаиде?

— Я не капиталист, я не могу вкладывать деньги в разработку, — сказал Сэм. — А участок неплохой, удачно расположен. Я думаю, мы получим за него хорошую цену, когда здесь начнется бум.

— Начнется! — решительно заявил Тупая Кирка.

— Вот и я говорю это Моррису, — сказал Фриско. — А он хочет бросить участок и перекочевать в Белое Перо. Но я утверждаю, что очень скоро на Хэннан налетят толстосумы.

— Те, что побросали здесь свои участки и перекочевали в Мензис, Белое Перо, Курналпи или Дан, здорово погорят, — проговорил Сэм не допускающим сомнений тоном.

— Сделка Зэба Лейна — дурное предзнаменование, — сухо заметил Моррис. — Это удар по австралийским промышленникам. А что он получил? Ни гроша наличными и только треть паев в английской компании. С тех пор как стали известны выводы экспертов, лондонские пайщики боятся и начинать разработку.

Фриско вспыхнул:

— Если руда, которую Чарли де Роз показывал мне, не взвинтит акции Лейк-Вью и Восточного Боулдера, как только начнется разработка, тогда я выхожу из игры. А пока что — я скупаю их акции на все свои деньги.

— Врешь?

— Ничего не вру. Купил и придерживаю их. У одного только старика Уитфорда я взял две тысячи по шиллингу.

— Совершенно очевидно, — сказал Моррис, возвращаясь к своей мысли, — что синдикату Брукмена приходится туго. Он реорганизовался в компанию с ограниченной ответственностью. Теперь он называется «Кулгардийская золотопромышленная компания», и они выпустили сто тысяч акций по номиналу.