Лин Ульман - Прежде чем ты уснёшь

— Обязательно попробую, — отвечает он. — Большое спасибо.

— А на гарнир очень вкусно пюре, — пытаюсь продолжить я. Но он уже ушел.

В другой раз я останавливаюсь рядом с ним возле хлебного прилавка. Мы рассматриваем хлеб.

— Трудно выбрать хлеб, — говорю я. — Хлеб быстро надоедает. Хлеб утром, хлеб днем, вечером опять хлеб — изо дня в день эти вечные ломтики хлеба. Хотя, конечно, можно поэкспериментировать, — прибавляю я. — С хлебом. Он ведь вкуснее, чем кажется. Вы никогда не пробовали есть мягкий хлеб с бананом? Так делала моя бабушка. Она резала хлеб на маленькие треугольные ломтики, густо мазала их маслом, а сверху клала кусочки банана. Так приятно вспомнить: за окном зима, на улице идет снег. Мы с бабушкой сидим за столом друг напротив друга, бабушка погасила люстру, зажгла свечи и читает мне сказку. Она сварила горячий шоколад со сливками. Я мало кого люблю, но бабушку я любила. Она была похожа на Марлона Брандо в «Крестном отце» — я имею в виду манеру поведения. Она была крутая, понимаете, холодная, расчетливая и строгая. Но — это самое удивительное — иногда, сама того не сознавая, она вдруг становилась маленькой и беззащитной. Она казалась такой беззащитной, что мне — хотя мне было тогда лет восемь-девять, не больше — хотелось протянуть через стол руку и погладить бабушку по щеке. Когда она пила шоколад, у нее на верхней губе всегда оставались сливки. Вот здесь, — я показала пальцем.

— Прекрасное воспоминание, — перебивает меня Билли. — Но я не люблю какао.

— Горячий шоколад, — поправляю я.

— Что?

— Между какао и горячим шоколадом есть разница.

Билли качает головой и уходит.

Как-то раз после обеда он стоит за мной в очереди в кассу. Я оборачиваюсь, становлюсь на цыпочки и, вживаясь в образ, шепчу ему на ухо, что не могу больше сдерживаться: «Я должна об этом сказать. Ты совершенно неотразимый мужчина. Я завидую той женщине, которая по вечерам делит с тобой ужин».

— Перестань сейчас же, — говорит он, щеки и лоб у него краснеют.

Прошло четыре недели, прежде чем я уговорила Билли переспать со мной.

Я никогда не сдаюсь. Если я что-то задумала, я иду до конца. Иначе неинтересно. Но Билли действовал мне на нервы. Он меня раздражал. Мне больше хотелось поколотить его, чем с ним переспать.

И все-таки в конце концов я своего добилась.

Дело было так. Я стояла у входа в супермаркет и ждала его. В четверг вечером. Он всегда бывает здесь по четвергам после семи. Появляется, сдержанно кивает мне и спешит к полкам с консервами и пряностями. Я кидаю в свою тележку красные, желтые, желто-красные и зеленые яблоки и следую за ним. Я прячусь за полками, где разложены спагетти и соусы, отсюда мне хорошо его видно. У него в тележке мясной фарш и грубый рис. Это на него не похоже. Он ведь у нас любитель рыбных палочек. Я сажусь на корточки. Одно за другим я выкладываю из тележки яблоки, подталкиваю их, и они катятся по полу. Они катятся к Билли. Яблок много. Я взяла все, что лежали на прилавке. Просто загляденье, как они катятся.

Билли останавливается и молча смотрит на яблоки, сначала он смотрит на яблоки, потом поднимает глаза вверх. Я прячусь за полками. Билли молча стоит и смотрит. Яблоки катаются по полу. Вдруг Билли бросает тележку и идет ко мне. Я прячусь от него за полками. Убегаю. Прячусь от него. Билли идет за мной, находит меня, хватает за руку и говорит: «Пошли».

Меня зовут Карин.

Жюли, моя сестра, замужем за Александром.

Если кто-то хочет узнать, как они живут, я могу много чего рассказать.

Вот одна из историй.

Однажды ночью Жюли просыпается оттого, что слышит голос. Голос Александра: «Жюли, ты спишь? Ты меня слышишь?»

Жюли молчит. Она лежит на спине, ее рот приоткрыт, глаза закрыты. Александр тоже лежит на спине. С открытыми глазами. Они спят под одним одеялом в голубой цветочек.

Между ними лежит камень.

Откуда взялся этот камень, Александр не знает. Когда они ложились, никакого камня там не было. А потом Александр захотел обнять Жюли, потянулся к ней — и наткнулся на камень. Царапины он не разглядел, только почувствовал, как щиплет кожу.

Камень казался темно-серым. Так ли это было на самом деле, Александр не знал — в комнате было темно, а зажигать свет ему не хотелось. «Камень небольшой, размером с печенку», — думает он, хотя о том, как выглядит печень, имеет довольно смутные представления. «А может, это Жюли выплюнула что-то или ее стошнило во сне», — думает Александр.