Алексей Андреев - Вторая осада Трои

Нет!

Нет, нет и нет!

Да она элементарно испугается. Потому что, когда с одной стороны, открыто, в лоб — это красиво. Это прекрасно, черт побери! И недолгий испуг должен быстро смениться кокетливым млением и любованием. А вот когда с двух — это уже спецоперация по захвату, клещи. И никакого любования тогда не дождешься — лишь страх появится и стремление поскорей убежать…

Такие мысли посетили генералов. Весьма, надо сказать, своевременные. Выдающие в них знатоков женской психологии и одноименной души.

А за ними подоспели и выводы…

Вскоре от каждой противоборствующей стороны отделилось по два отряда. Один, побольше, с полной выкладкой и оружием, отправился в рейд к противнику, имея приказ зайти к нему с тыла и любой ценой вывести из строя его боевую технику. Другой, небольшой, помчался на машине в город. Перед ним стояла иная оперативная задача — куда сложнее: выявить и немедленно доставить командованию лучшего местного специалиста по всему романтическому, сентиментальному и возвышенному.

Да, генералы решили подстраховаться. И параллельно с основным планом, успех которого теперь зависел целиком от первого отряда, разрабатывать запасной — резервный. Он же мог стать и подготовительным для основного. Для этого им необходим был гражданский консультант, разбирающийся во всякой тонкой душевной бижутерии . Собственные возможности в данной области они, похоже, исчерпали.

В городе N таких специалистов было двое. То есть было-то их больше, но самыми крупными, модными и известными считались именно эти два. Оба геи, по-местному — пидоры. Некогда они тесно дружили, причем дружили традиционно, без излишеств и без всякой задней мысли, на пару начинали окормлять подсевших на импортный глянец и целлулоид обывателей изысканным и высоким: один — в качестве парикмахера и фотографа, другой — в качестве совладельца видеосалона в подвале одной заводской бани и первого в городе стриптиза эконом-класса, устроенного в женском общежитии закрывшейся фабрички. Потом затеяли общее дело — и не прогадали: один вырос до стилиста, дизайнера и модного фотохудожника, умевшего изобразить любого так, что он одновременно был похож и на самого себя, и на какую-нибудь звезду Голливуда, другой — до креативного продюсера и популярного шоумена. Уже ни один корпоратив, ни одна пафосная свадьба, развод или просто культовая вечеринка не могли без них обойтись. Всюду они появлялись вместе, чтобы рулить и помогать зажигать . Вместе и сменили ориентацию, когда стало понятно, что без этого в мире модного, высокого и уж тем более изысканного ну никак. И совсем стали жить душа в душу — разве что не под единой фамилией. Зато под одной крышей, которую называли «наша Голубая Лагуна» — дом их стоял неподалеку от оврага с худосочной речкой, давно превратившейся стараниями проживающих в мусорный и тухлый ручей. И жили бы долго и счастливо, глядишь, и умерли б, нежно держась за руки, в один день, если бы не случилось меж ними коварства — подлого спутника любви.

Собственно, как раз из-за фамилии-то все и произошло. Шоумена однажды поутру осенило, что пришла пора ему сменить свою невзрачную, откровенно плодово-овощную Тыковкин на изящную, оригинальную, а главное, брендовую, — Гламуров. Он тут же сердечного друга разбудил и своим чудесным открытием с ним поделился. Тот долго ахал, восхищался, закатывал глаза — короче, млел. В такой трепетной атмосфере они легко позавтракали — чтобы не портить фигуры, — сделали друг дружке макияж и разбежались по своим делам, коих было невпроворот. Вечером в любимом клубе встретились, развлекались — все, как обычно. А на следующий день Тыковкин, улучив минутку, заехал в загс, где работала их общая знакомая. И узнал от нее, что Гламуровым ему стать, увы, не суждено. Во всяком случае, не в этом городе. Потому что вчера перед обедом здесь побывал его бойфренд и оставил заявление с требованием поменять свою устаревшую и неблагозвучную фамилию Козлов на современную Гламуров. А два Гламурова на один населенный пункт, пусть и немаленький, — это совсем не оригинально. По правде сказать, совершенно не комильфо.

Такого гнусного удара в спину Тыковкин не ожидал. И от кого?! «О темпора! О морес!» — мог бы горько воскликнуть он — если б знал. Но так как не знал, то кричать стал другое: что это он! он вчера придумал, а не Козлов; что это его собственное, авторское ноу-хау; что заявление этого подлого предателя надо немедленно порвать, сжечь и утопить вместе с ним самим в унитазе, а у него заявление принять и сразу, прямо сейчас, удовлетворить!..