Карин Альвтеген: Стыд

— Ну что вы, все нормально.

Осе загрузила ее сумку в грузовой отсек. Моника успела разглядеть внутри ящик с инструментами и электрическую пилу.

— Хорошо еще, что нас только двое. Другим я тоже звонила, но они, слава богу, успели организовать транспорт, иначе им пришлось бы сидеть на полу.

— На семинаре будет много народу из Стокгольма?

— Пятеро. Кто-то из муниципалитета, еще из какого-то универмага, то ли «Каппаль», то ли «Линдекс», точно не помню.

Моника села на пассажирское сиденье. На зеркале висел освежитель воздуха в форме зеленой елочки. Проследив за ее взглядом, Осе вздохнула:

— Я очень люблю мужа. Но со вкусом у него всегда были проблемы.

Она бросила ароматизатор в бардачок. Запах не исчез, Осе приоткрыла окно, завела машину и тронулась с места.

— Ну, слава богу.

Она испытывала явное облегчение.

— Наконец-то едем. Парочка таких дней, и до старости можно не дожить.

Моника смотрела в боковое окно и улыбалась.

Ей уже захотелось позвонить.

Место проведения семинара напоминало старинный пансион. Желто-белое здание, рядом флигель современной постройки, в котором находились гостиничные номера. По дороге обе много смеялись и обсуждали вполне серьезные темы. Осе оказалась остроумной и веселой, она руководила реабилитационным центром для девочек-подростков, и юмор, по-видимому, был ей необходим.

— Даже слушать о том, что пережили эти дети, бывает порой невыносимо. Но если тебе удается помочь им, сделать так, чтобы они могли идти по жизни дальше, ты понимаешь, что твои усилия не напрасны…

В мире много героев.

И много тех, кто хотел бы ими стать.

Первым пунктом программы значилось общее собрание и знакомство участников и преподавателей. Во второй половине дня они должны были изучать способы мотивации коллег, основанные на «понимании основополагающих потребностей человека». Монике стало скучно. Ей уже хотелось домой, и, получив ключ от номера, она немедленно позвонила. Томас ответил после первого сигнала, хотя был на совещании и не мог говорить. После чего от желания познакомиться с «основополагающими потребностями человека» вообще ничего не осталось.

Она их уже и так знала.

— Итак, теперь вам известно, кто я, и нам пора познакомиться друг с другом. Имена указаны на беджах, так что можно не представляться. Просто расскажите о себе.

Двадцать три участника сидели на расставленных по кругу стульях и слушали женщину, стоявшую в центре. Пожалуй, только эта женщина чувствовала себя комфортно, остальные же взволнованно смотрели друг на друга. Монику поразило, насколько это было заметно. Взрослые люди, занимающие руководящие должности, многие в деловых костюмах, внезапно оказались вне привычных, удобных рамок и не могли больше контролировать ситуацию. Двадцать три начальника словно по волшебству превратились в беспокойных маленьких детей. Она ощущала это на себе, неприятное чувство росло, и даже мысли о Томасе не придавали уверенности.

— С учетом тематики нашего семинара мне бы хотелось предложить вам построить рассказ о себе по определенной схеме, но сначала мы выполним небольшое упражнение.

Моника встретилась взглядом с Осе, они улыбнулись друг другу. По дороге Осе говорила, что никогда раньше не посещала «тренинги по развитию личности» и в принципе относится к ним скептически. Ее привлек раздел о коррекции поведения в стрессовой ситуации.

Женщина в центре продолжила:

— Пожалуйста, закройте глаза.

Неуверенно покосившись друг на друга, участники сделали то, о чем их попросили. С закрытыми глазами Моника еще острее ощутила собственную беспомощность, ее как будто раздели, и она не знала, кто на нее смотрит. Скрипнула ножка стула. Зачем было в это ввязываться?

— Сейчас я назову шесть слов. Я хочу, чтобы вы внимательно прислушивались к собственным мыслям и прежде всего отметили самое первое воспоминание, которые вызывают у вас эти слова.

Слева раздался чей-то кашель. И больше ни звука. Только слабое жужжание вентиляционной системы.

— Готовы? Тогда начинаем.

Моника сменила позу.

Женщина делала между словами долгие паузы, чтобы дать участникам время на обдумывание.

— Страх. Горе. Гнев. Ревность. Любовь. Стыд.

В глубокой тишине Моника с четкостью осознала и все свои мысли, и то самое главное воспоминание. Шесть прямых как стрела мыслей заставили ее обернуться к тому, о чем она больше всего хотела забыть. Она открыла глаза, чтобы освободиться от наваждения.