Эйсукэ Накадзоно - СВИНЕЦ В ПЛАМЕНИ

Соратани с презрительной миной выслушал его и вдруг зло оскалился:

— Это всё твои фокусы, Куросима! Ты хочешь поместить Омуру поближе к себе и сам на нём заработать? Но этот номер у тебя не пройдёт!

— Хочу на нём заработать? Да ты что?

— Брось прикидываться! — с гримасой отвращения прошипел Соратани. — Ты прекрасно знаешь, что я опередил тебя. Я раньше тебя установил, с какой шпионской организацией связан этот подлец. Теперь можно одним махом покончить со всей сетью коммунистических шпионов и заговорщиков, собравшихся в Японии из всех дальневосточных стран. Да, да, со всего Дальнего Востока! Что, удивлён небось!

Куросима с усмешкой смотрел на расходившегося Соратани. Ничего не оставалось, кроме как принять решительные меры, чтобы прекратить этот «частный сыск». «Надо его как следует припугнуть», — подумал Куросима и сказал:

— Вовсе я не удивлён. Но если ты действительно располагаешь доказательствами, не лучше ли прямо доложить обо всём начальнику отделения и просить принять меры? А пока не смей прикасаться к Омуре! Понял?

— А что ты мне сделаешь?

— Послушай, Соратани. До сих пор я выполнял своё обещание. Но если ты ещё раз посмеешь хоть пальцем тронуть Омуру — берегись! Я доложу начальнику обо всём: и о том, что ты истязал Омуру, и о том, что ты тайно рылся в его вещах.

— Сволочь! Подхалим проклятый! Плевать я на тебя хотел! — Взбешённый Соратани скомкал китель, который только что снял, и со злостью швырнул на пол.

Не обращая внимания на Соратани, Куросима спокойно вышел из комнаты.

Вдогонку ему понеслась ещё одна порция ругани.

— Я тебе ещё покажу, стерва! — кричал Соратани.

Куросима поднялся на второй этаж первого корпуса.

Предупредив надзирателя, листавшего какой-то еженедельник, он подошёл к решётчатой железной двери и громко позвал Омуру. Тот не отзывался. Обычно, когда его таким образом вызывали, через некоторое время из глубины коридора доносился глухой, вялый голос. «Я-а…»

Надвигался тайфун, в коридоре стало темней, чем обычно, и стояла странная даже для этого этажа тишина. Окна, выходившие на север, находились с подветренной стороны и оставались открытыми. Горячий влажный ветер время от времени налетал на лагерь и врывался внутрь здания. Зловонный запах гнилого лука, которым обычно несло с канала по вечерам, сегодня стал распространяться уже днём. Духота и смрад были нестерпимыми, и, наверное, все заключённые, точно дохлые рыбы, валялись на нарах. Куросима собирался уже взять ключ у вахтёра, как вдруг сквозь железные прутья двери увидел выскользнувшего из третьей камеры маленького Чэнь Дун-и. По-кошачьи выгнув спину, он бежал по тёмному коридору к двери.

— Куросима-сан… — Чэнь был бледен и напуган. — Вам очень нужен Омура?

— Почему он не откликается? — спросил Куросима. — Спит, что ли?

— Спит. Говорит, голова болит и не хочется вставать.

— Вот лентяй! Я пришёл ему сказал, что завтра его переведут в больницу, и отдельную палату. Он ведь просил, чтобы его оставили одного! Значит, будет доволен.

— И доктор сказал, что он болен?

Куросима утвердительно кивнул, пристально всматриваясь в глубь коридора, где была третья камера. Из неё, крадучись, выскальзывали но двое-трое обитатели других камер и тут же разбегались но местам.

— Зачем это все собрались в вашу камеру? — строго спросил Куросима.

— Что они там делали?

— Э-э… Омура получил передачу, вот все и угощаются. Славно поели!.. — осклабился, показывая жёлтые зубы, Чэнь. Вид у него при этом был довольно вызывающий, и это ещё больше обеспокоило Куросиму.

— Как же ты, староста, это допустил? Небось сам всё организовал?

— Да ерунда, Куросима-сан! Самая безобидная вещь. — Вцепившись обеими руками в прутья двери, Чэнь усиленно тряс головой и всем телом, словно стараясь отбояриться от ответственности. — Омура скоро перейдёт в иокогамскую харчевню — вот где ему жратвы будет!.. Счастливчик!

— Пока ещё неизвестно, — огорчённо произнёс Куросима, собираясь уйти.

Три миски китайских пирожков с мясом, заказанные Намиэ Лю в лавчонке, доставлявшей передачи для бескорыстного и безответного Омуры, китайская братия дочиста съела.

Но остался всего один день до его перевода, так что расследовать это дело не стоило. И Куросима решил посмотреть на всё сквозь пальцы. А то, глядишь, «друзья» Омуры вздумают отомстить…

— Можно вас ещё на минутку, Куросима-сан? — словно разгадав его мысли, позвал его Чэнь, прильнув всем телом к решётке.