Эдмундо Пас Сольдан - Бред Тьюринга

В тот вечер Альберт вышел из офиса и попросил тебя сопровождать его. Вы пошли по узким коридорам к лифту. Он продолжал говорить своим обволакивающим голосом с легким иностранным акцентом. Испанский язык, в котором нет-нет да и проскальзывали чужие слоги и интонации. Откуда он мог быть на самом деле? Он говорил о том, как много вам нужно сделать в Рио-Фугитиво. Однажды он сказал:

– Правительство дает мне зеленый свет. Но вот денег мало. С большим их количеством я бы мог совершить чудо.

– Вы не должны так переживать, шеф. Вы без того сделали достаточно для этой страны.

– Враг никогда не дремлет, Тьюринг.

Дверь открылась. Ты не знал, где находишься, и на ощупь следовал за ним.

– Я превращу этот этаж в Архив. Накопилось столько бумаг. Мы должны начать разбирать все это.

– Это смелый план, шеф. Страна еще так молода.

Он остановился, обернулся, его лицо приблизилось к тебе. Тебя охватила дрожь. Он собирается поцеловать тебя? Ты уставился в пол.

– Тьюринг, посмотри на меня. Тебе нечего стыдиться.

Ты поднял глаза. Его губы приблизились. Ты попытался ни о чем не думать, посмотреть на все происходящее так, будто кто-то другой, а не ты, стоит сейчас в подвале рядом с Альбертом. Но вдруг ты понял, что не хочешь этого делать. Ты желал доставить Альберту удовольствие. Чтобы твой шеф был счастлив. Меньшего он н заслуживал.

Его губы не коснулись твоих. Он испытывал тебя? Хотел посмотреть, как далеко простирается твоя преданность, на что ты способен? Теперь он знал: ты способен на все. Ему больше незачем было целовать тебя. Он отвернулся и продолжал говорить о своих планах по организации Архива в цокольном этаже. Ничего не произошло.

И в последующие посещения подвала Альберт больше никогда не прикасался к тебе. Ты говорил себе, что в отличие от настоящего Алана Тьюринга тебя не привлекают мужчины, но должен был признать, что чувствовал некое разочарование. Для тебя было большим потрясением узнать, что в жизни Альберта есть другие женщины и мужчины; однако ты не сделал ничего, чтобы дать Альберту понять, каковы твои чувства. Со временем ты признал, что его интерес к тебе был исключительно интеллектуальным, и молча согласился с такой ролью – это лучше, чем ничего. С годами ощущение вашей физической близости рассеялось, но не исчезло окончательно.

– Проснитесь, сеньор Саэнс.

Это голос Баэса из зала. Сантана стоит рядом с тобой. Прихвостни Рамиреса– Грэма. Ты их терпеть не можешь – они думают, что все начинается и заканчивается в компьютере, без него они не произведут и элементарного сложения. Чего еще ожидало правительство, принимая на службу этих посредственностей? Тем более сейчас, когда мы столкнулись с электронными вторжениями и утечкой информации, которая попахивает предательством.

– Сеньор Саэнс. Вы опоздали.

Ты ненавидишь эту формальную риторику Баэса, как не можешь примириться с тем, что он не называет тебя Тьюрингом. Видимо, желая подчеркнуть, что ты уже не на высоте, что ты всего лишь старик, с которым до сих пор не распрощались лишь из жалости. Нет, не только это: дело в секретах, которые ты хранишь, в папках, которые ты видел, в приказах, что тебе отдавали, и в ярости, вышедшей из берегов в результате твоей работы. Эх! Он был еще молокососом, который едва научился что-то бессвязно бормотать, когда ты находился на вершине своей славы. И за это тебя теперь называют преступником, убийцей – причем делают это исподтишка. Трусы…

– Мне пришлось ехать очень осторожно. В некоторых районах города нет света.

– Ладно, ладно, ладно… Вы знаете, какое восхищение вызываете у всех нас. – По его голосу не похоже, что он шутит. Этот Баэс не перестает удивлять тебя. – И знаете, как много значите для всех нас. Но нужно было выехать пораньше, чтобы успеть к назначенному часу. Точность – прежде всего. Нельзя терять время. Ну ладно, ладно…

– Нам не особо везет с этим вирусом, – вмешивается Сантана, – но мы примерно знаем, откуда он отправлен, и нашли некоторые особенности, наводящие на след.

Испанский язык Сантаны – это просто насмешка. Ему не следует так напрягаться, лучше просто перейти на английский.

– Это удар судьбы, – говорит Баэс, – но шеф полагает, что соответствующее программное обеспечение поможет нам обнаружить "отпечатки пальцев" преступников и напасть на их след.

Так бывает не всегда, говоришь ты про себя. Хоть бы не в этот раз. Быть может, ты хочешь увидеть поражение Рамиреса-Грэма? Оно означало бы поражение правительства. Ты должен искоренить в себе такие мысли. Было нечто разумное в идее Альберта отыскать алгоритм, позволяющий вообще не думать. За беспорядочным набором ассоциаций и идей скрывается четкий порядок, к которому необходимо прийти. Расточительный рассказчик – источник ментального хаоса. Подобно компьютеру, мозг человека пользуется своего рода логическими методами, и с их помощью мысль переключается с одного предмета на другой.