Татьяна Щербина - Крокозябры (сборник)

Ни Илья, ни Виола не поняли, что открытка от 25 июня была последней. Илья шлет рекомендации, письма его возвращаются в Уфу с пометкой «Доставить невозможно. Нач. полевой почт. станции» . 1 августа Виола пишет: «Здравствуй, мой родной, мой милый, ты удивишься, конечно, что я снова в Уфе. Я приехала сюда на несколько дней в командировку. Илюша без нас очень сдал, страшно худой и состояние нервной системы скверное. Мы от тебя получили последнюю открытку 25/VI. Мы, конечно, все очень переживаем отсутствие от тебя писем. Родной, если можно, напиши хоть парочку слов. Горячо целую тебя. Твоя мама ».

«Доставить невозможно. Нач. штаба, нач. ппс 2414» . И две закорючки подписей.

Да почему ж невозможно? Почему эти начштаба и начппс ни слова не добавят? Где этот штаб? Виола паникует, она уже давно паникует, может, потому и колесит из Уфы в Москву и обратно, что не сидится ей на месте — места себе не находит? Только Илья действует успокаивающе:

— Андрей почти в каждом письме предупреждал: «не волнуйтесь, если писем не будет», а ты волнуешься. Идет серьезная операция, место засекречено, это хороший знак.

— Что ж хорошего?

— Значит, армия начинает наступать, идет прорыв, тут не до писем.

— Два слова всегда можно написать. И наши письма возвращаются. Как ты думаешь, где он?

— Надо внимательно читать «Красную звезду», — говорит Илья, — там мы что-нибудь узнаем.

Виля снова едет в Москву, ее дни начинаются с «Красной звезды», для верности она пролистывает все газеты, где может появиться информация. То она Андрюшины письма запоминала наизусть, теперь ей газеты читать, как кроссворды, и гадать по ним?

Илья по-прежнему в Уфе, институт так и не вызывает его в Москву, хотя уже сентябрь. Нина Петровна уехала, он один. «Не унывай» застряло в голове, потому что он действительно унывает. Андрей как в воду глядел. Никогда Илья не унывал, но он жил, а тут сидит и ждет у моря погоды, как Обломов. Или как сторожевой пес. Боится выйти из дома, вдруг в это время почтальон придет? 13 сентября почтальон пришел. Письмо на сей раз было адресовано не ему — Виле, с Андрюшиным обратным адресом, но конверт надписан совершенно незнакомым почерком. Илья взрезал конверт не сразу, сначала прикинул варианты. Ранен, не может писать.

Самым тревожным был адрес: в это время все должны были уехать из Уфы. Только Виля не разрешала ему уезжать, вдруг письмо придет именно сюда.

ИЗВЕЩЕНИЕ

Ваш (вписано от руки) сын замполитрук — отсекр. ВЛКСМ… в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был (набрано типографски) убит в районе боев дер. Погожее Курской обл. 29.06.42 г. похоронен Лес 1 км севернее дер. Либовские дворы Мантуровский р-он Курской обл. Настоящее извещение является документом для возбуждения ходатайства о пенсии (приказ НКО СССР № 75 ).

Командир части (подпись) .

Военый комиссар (подпись) .

Печать.

Похоронка. ПОХОРОНКА. Сказать, что Илья рыдал, — ничего не сказать. Он весь состоял из судорог и спазмов. И не знал, как жить дальше. Он не мог показать похоронку Виоле. А вдруг это ошибка? С утешительной мыслью он стал паковать вещи, сел в поезд, навьюченный картонными коробками, которые аккуратно перевязал бечевкой, и через сутки был дома.

Илья ничего не сказал, а Виола ничего не спросила.

Когда в конце апреля Виола ездила в Москву и никого не застала, она обратила внимание на изменения в городском пейзаже: безногие, безрукие, с перевязанными головами, и в ее воображении замелькали картинки: Андрей в бинтах, рука на перевязи, рисовать больше не может… Она стала отгонять видения, раскрыв пошире глаза и всматриваясь в прохожих калек: куда им теперь податься? Так у нее и возникла мысль пойти в наркомат соцобеспечения и предложить заняться трудоустройством, обучением, переквалификацией инвалидов. Нарком попросил трудовую книжку, характеристику с места работы и поддержал: «Вот сами этим и займитесь, товарищ Серова, раз вы организатор». (В Уфе Виля заведовала райкомовским орготделом.) За месяц Виола собрала людей, создала структуру и сама же возглавила управление. Тогда и написала Андрею, что нашла работу, а какую — скрыла. Ему скоро в бой, не надо ему про инвалидов. Илье тоже не сказала, чтоб не проболтался в переписке. С 10 июня Виола была зачислена на должность, про себя подумала: возьмешь зонт — дождя не будет, так и тут, подготовишь базу — и не понадобится, слава богу. Андрею не понадобится. Илье сказала: