Ричард Бротиган - Чтобы ветер не унес это прочь

Мать говорит, что я просто люблю читать.

Учительницу это не удовлетворяет.

Она просит меня остаться после уроков. Учительнице не дает покоя мои так сильно выросшие способности.

— Ты слишком много читаешь, — говорит она. — Зачем?

— Люблю читать, — отвечаю я.

— Этого недостаточно, — говорит учительница, сверкая глазами. Все это мне не нравится.

— Я разговаривала с твоей матерью. Она сказала мне то же самое, — говорит учительница. — Но неужели ты думаешь, я поверю?

Предыдущая моя училка была помешана на дисциплине и могла, особо не раздумывая, ударить ученика, но эта прямо у меня на глазах превращается в опасного врага.

— Что здесь плохого? — спрашиваю я. — Мне просто нравится читать.

— Что ты себе думаешь? — кричит учительница так громко, что появляется испуганный завуч и уводит ее к себе в кабинет переживать истерику.

За нервным срывом последовал восстановительный период, месяц на больничном, полный покой и перевод в другую школу. После серии замен в классе, наконец, появилась новая учительница, которой нет дела до того, зачем я так много читаю, и я могу спокойно продолжать свои исследования гамбургеров в надежде достичь просветления через абсолютное знание об их происхождении, повадках и основах функционирования.

Оглядываясь сейчас назад, я понимаю, что гамбургеры были для меня чем–то вроде ментальной терапии, иначе я бы просто сошел с ума — происшествие в яблоневом саду не относится к разряду событий, способных воспитать в детях позитивное отношение к жизни. Вызов был брошен самой сути моей натуры, и я ухватился за гамбургер, как за первую линию обороны.

Достаточно взрослая наружность — мне было тогда тринадцать лет, но, слишком высокий для своего возраста, я вполне мог сойти за пятнадцатилетнего — позволяла мне прикидываться корреспондентом школьной газеты, которому нужно написать статью о гамбургерах.

Легенда давала доступ почти ко всем поварам городка, в который нам пришлось переехать. Под предлогом интервью я расспрашивал их о работе, неизменно сводя разговор к гамбургерам. С чего бы ни начиналось интервью, заканчивалось оно всегда гамбургерами.

Юный талантливый репортер школьной газеты (я): Когда вы приготовили свой первый гамбургер?

Повар–мексиканец лет примерно сорока, слегка потрепанный: Вы имеете в виду, как профессионал?

Репортер: Да, как профессионал, но можно и как любитель.

Повар–мексиканец: Дайте вспомнить. Я был еще совсем мал, когда жарил свой первый гамбургер.

Репортер: Где это происходило?

Повар–мексиканец: В Альбукерке.

Репортер: Сколько вам было лет?

Повар–мексиканец: Десять.

Репортер: Вам нравилось это занятие?

Повар–мексиканец: Простите, не понял?

Репортер: Испытывали ли вы душевный подъем, когда жарили свой первый гамбургер?

Повар–мексиканец: О чем вы собираетесь писать статью?

Репортер: О поварах нашего города.

Повар–мексиканец: Вы слишком много спрашиваете о гамбургерах.

Репортер: Вы ведь часто готовите гамбургеры, не правда ли?

Повар–мексиканец: Да, но я готовлю и другие блюда тоже. Почему вы не спрашиваете о горячих сэндвичах с сыром?

Репортер: Позвольте мне сначала закончить с гамбургерами. Затем мы перейдем к другим блюдам — в том числе, и к горячим сэндвичам с сыром или к чили.

Повар–мексиканец: У меня еще ни разу не брали интервью. Я бы с удовольствием поговорил о чили.

Репортер: Не волнуйтесь. Мы обязательно поговорим о чили. Я ни минуты не сомневаюсь, что моим читателям будет интересно узнать как можно больше о чили, но сперва нужно закончить с гамбургерами. Значит, тот гамбургер, который вы приготовили в десятилетнем возрасте, был любительским?

Повар–мексиканец: Кажется, да. Мне не платили за него денег.

Репортер: А когда вы приготовили свой первый профессиональный гамбургер?

Повар–мексиканец: Вы имеете в виду, когда мне впервые заплатили за гамбургер?

Репортер: Да.

Повар–мексиканец: Это была моя первая работа. 1927 год, Денвер. Я приехал помогать дяде в гараже, но мне не нравилось возиться с машинами, а у двоюродного брата было маленькое кафе рядом с автовокзалом; я стал работать у него на кухне, и скоро получил отдельную смену.

Мне тогда было семнадцать лет.

С тех пор я повар, но я умею готовить много других блюд, а не только гамбургеры. Например…