Хайди Джулавиц: Жениться на той, кто первой успеет

Фото 18. Луис, застегивая пуговицы на брюках от костюма, кладет руку в карман и достает оттуда конверт.

Конечно же, Луис нашел фотографии. К чести отца, тот довольно хорошо их спрятал. Но Луис все равно их нашел после смерти Сола в его кожаной папке для счетов. На заднем плане высилось колесо обозрения. Женщина была в красном платье и в норковой накидке, когда‑то принадлежавшей Иде. Во всем остальном она была мало похожа на мать. Глядя на фотографии, Луис не мог решить, что расстраивало его больше: то, что отец врал и изменял матери, или то, что он был слишком жадным, чтобы купить девчонке новую накидку. Потом он понял, что больше всего его расстроило то, насколько пугающе похожей оказалась фото любовницы его отца на фото Девушки Его Мечты, и как отвратительно его нынешняя ситуация с Джун и Виолет Шайдеггер напоминала отца.

Когда Луис захлопнул папку, ему стало плохо. Выйдя из офиса, он не мог выбросить из своей головы мантры по ведению бизнеса, произнесенные когда‑то отцом.

«Создай человеку стимул для покупки», — всегда говорил отец. «Две по цене одной, мой мальчик. Две по цене одной».

Фото 19. Джун на кухне рассматривает таракана на стене.

Была бы она мухой на стене, пусть даже тараканом, — только бы узнать, что заставило Луиса послать ей это письмо на голубой бумаге с его отпечатанной подписью, начинающееся словами «Дорогая Джун».

«Уничтожь мои письма, — требовало послание. — Порви их, закопай — мне все равно. Главное — уничтожь их.»

Джун смотрит на свадебный пирог, который во всем своем хрупком великолепии возвышается на серебряном подносе, и улыбается.

Вопреки обыкновению, она поступила как хорошая девушка. Сделала все так, как он попросил.

Фото 20.Луис держит в руке старые наручные часы, глядя на свое отражение в зеркале.

Эти часы его мать подарила отцу в день свадьбы. Золотые часы с браслетом. Сол перестал их носить, потому что от браслета у него появилась сыпь, и тогда их носила мать. Носила до того самого дня накануне своей смерти, когда Луис навестил ее в больнице.

— Убирайся! — закричала она и бросила в него часами. Они ударились в стену рядом с его головой, и стекло раскололось, как хрупкая кость.

— Мама, это я, Луис, — произнес он. Она приняла его за покойного Сола. От этого Луис вздрогнул.

— Вот, вот, вот . Вот тебе! — Ида попыталась плюнуть в него, но слюна, скатившись по подбородку, оставила темное пятно на ее хлопчатобумажной синей больничной одежде.

Луис положил разбитые часы в карман и закрыл за собой дверь.

Он сидел на скамейке напротив больницы и смотрел, как голуби поедали старую шелуху от арахиса. Когда он полез в карман за часами, то порезал палец осколком стекла. Он сосал палец, а свободной рукой перевернул часы. «Человеку моей мечты. Ида. 3/12/62», — было выгравировано на обратной стороне.

«Вот попал,» — подумал Луис. Он полез было в карман за Девушкой Своей Мечты, чтобы разорвать ее на мелкие части, но обнаружил, что забыл фотографию в другом пальто.

Вдруг он почувствовал, как осколок выходит из пальца вместе со сладкой струей крови. Без всякой задней мысли, он проглотил его и почувствовал, как он прошел через горло, гортань и, в конце концов, приземлился где‑то рядом с сердцем.

Фото 21. Джун и Сьюзи Минтерн, в одинаковых платьях подружек невесты, сфотографированы во время краткой беседы, состоявшейся, когда они подкрашивали губы в ванной.

Джун, чтобы начать разговор, спрашивает у Сьюзи, когда та вернулась из Ботсваны. Удивленная Сьюзи поясняет, что последние три года она прожила в Атланте, работая представителем по закупкам одного из южных универмагов под названием «Бинкс». Сьюзи (Сьюзан теперь) говорит, что влюбилась в юг и считает его гораздо более утонченным местом. Позже, когда Барт будет раздевать ее в мотеле «И–Зи Слип», она скажет ему, что в Атланте элегантны даже пьяницы. У Барта ничего не получится той ночью, и Сьюзан будет лежать без сна рядом с ним, обнаженным, слушая его храп. Она странным образом ощутит гордость за себя — как будто она победила его в игре, в которой женщина выиграть не может, например в баскетбол один на один. С самого начала их совместной жизни любовь Сьюзан к своему мужу, Барту Шайдеггеру, неразрывно будет связана с жалостью, а также с пьянящим чувством собственного превосходства.

Фото 22. Виолет у телефона–автомата, в свадебном платье, на голове — бигуди.