Грейс Пейли - Мечты на мертвом языке

Есть такое место, где лифты грохочут, двери хлопают, тарелки бьются, а каждое окно — как материн рот, что велит улице: а ну не орать; катайтесь на своих роликах где-нибудь еще; немедленно домой! Мой голос громче всех. Там моя мама еще живехонька, и бакалейщик решается дать ей совет.

— Миссис Абрамович, — говорит он, — главное — своих детей не бояться.

— Ах, мистер Бялик, — отвечает мама, — что ей, что ее отцу скажешь — потише, мол, а они: «Потише в могиле будет».

— С Кони-Айленда на кладбище, — говорит папа. — На той же подземке, за те же деньги.

Я стою у бочки с солеными огурцами. Борозжу мизинцем рассол. Отвлекаюсь, чтобы объявить:

— Кэмпбелл — томатный суп. Кэмпбелл — овощной на говяжьем бульоне. Кэмпбелл — шот-ланд-ская похлебка…

— Тише ты, — велит бакалейщик. — А то с банок наклейки поотлетают.

— Ширли, прошу тебя, чуточку потише, — умоляет мама.

В этом месте вся улица стонет: «Тише! Тише!» — но ей ни на капельку, ни на толику не унять радостный хор у меня внутри.

Там же, совсем рядом, за углом, здание из красного кирпича, давным-давно старое. Каждое утро перед входом стоят дети в две предполагаемо ровные линейки. Их ничто не оскорбляет. Им все равно ждать.

Обычно среди них и я. Собственно, я первая, потому что моя фамилия начинается на «А».

В одно холодное утро староста хлопнул меня по плечу и сказал:

— Ширли Абрамович, тебя вызывают в четыреста девятый кабинет.

Я послушно помчалась не вниз, а вверх по лестнице в 409-й кабинет, где сидели шестиклассники. И встала, замерев, у учительского стола: ждала, когда у мистера Хилтона, их учителя, найдется для меня время.

Через минут пять он сказал:

— Ширли!

— Что? — шепнула я.

— Вот те на! Ширли Абрамович! Я слышал, ты говоришь громко, четко и умеешь читать с выражением. Так оно и есть?

— Да, — шепнула я.

— Тогда давай без глупостей! Когда-нибудь ты еще, может, и учиться у меня будешь. Отвечай как положено.

— Хорошо! — проорала я.

— Так-то лучше, — кивнул он. — Слушай, Ширли, а ты не можешь волосы подвязать или там заколоть? А то у тебя на голове копна.

— Могу! — выкрикнула я.

— Все, угомонись. — Он развернулся к классу. — Дети, полная тишина! Откройте учебники на тридцать девятой странице. Читайте до пятьдесят второй. Как закончите, начинайте сначала. — Он снова окинул меня взглядом. — Ты, наверное, Ширли, знаешь, что приближается Рождество. Мы готовим замечательный спектакль. Роли по большей части уже розданы. Но очень нужен еще человек с сильным голосом, с мощной энергетикой. Знаешь, что такое энергетика? Правда? Умница. Я тут вчера на школьном собрании слышал, как ты читаешь «Господь — Пастырь мой» [1] Псалом 23. . Мне очень понравилось. Прекрасно было исполнено. Миссис Джордан, твоя учительница, тебя хвалит. Значит, так, Ширли Абрамович, если хочешь участвовать в спектакле, повторяй за мной: «Клянусь работать на полную, как я никогда еще не работала!»

Я взглянула на небеса и выпалила:

— Клянусь! — Поцеловала мизинец и посмотрела на Г-спода.

— Такая уж у актеров жизнь, — объяснил он. — Он, как солдат, всегда наготове и всегда готов исполнять приказы генерала — то есть режиссера. Все, — сказал он, — абсолютно все зависит только от тебя.

После уроков ученики по всей школе отчищали и отдирали с окон ошметки индейки и шелуху от попкорна. Прощай, День благодарения. На следующее утро староста принес со склада красную и зеленую бумагу. Мы наделали новых гирлянд, развесили их по стенам, прикрепили над дверями.

Учителя становились все радостнее. Словно в головах у них весело звенели колокольчики детства. Моя лучшая подруга Эви во всем видела худое, но даже она не нашла, над чем поиздеваться. Мы выучили «Святую ночь» [2] «Святая ночь» — рождественская песнь, которая звучит во время рождественской мессы. назубок.

— Замечательно, просто замечательно! — восторгалась мисс Гласе, проходившая у нас в школе практику. — Даже не верится, что кое-кто из вас по-английски толком не говорит.

Мы выучили «Украсьте залы» и «Вести ангельской внемли» [3] «Украсьте залы» («Deck the Halls») и «Вести ангельской внемли» («Hark! The herald Angels») — песни, традиционно исполняющиеся на Рождество. . Учителям не было за нас стыдно, и мы не смущались.