Франсуаза Саган - Днем и ночью хорошая погода (сборник)

Венцеслав (останавливается и читает вслух) : «Семнадцатого ноября тысяча восемьсот девяносто седьмого года Фридрих фон Комбург встал безоружный между мной и своей будущей женой Анаэ, в ту пору фон Вормус» [3] Так в оригинале, хотя прежде девичья фамилия Анаэ звучала как фон Вайбург. (Прим. перев.) . (Отступает на шаг, вставляет в глаз монокль, затем вынимает, протирает, снова вставляет и читает.) «Фридрих фон Комбург… фон Вормус». Ну и ну! Что он такое мог придумать, этот болван?

Венцеслав смеется, пожимает плечами, дергает за усы медвежью голову, насвистывает, не замечая вошедшую Анаэ. Та стоит на пороге, наблюдая за ним, затем свистит. Венцеслав вздрагивает от неожиданности.

Анаэ: Эй!

Венцеслав: О-о-о-о-о! Прошу прощения, сударыня, вы меня напугали! Вы давно вернулись? Я хочу сказать, сюда? Вы видели, как я дергал за усы медведя? Прошу меня извинить…

Анаэ: Я сама только что оторвалась от усов Фридриха, если можно так выразиться!.. Он в постели! И его прекрасные черные усики уныло свисают по сторонам печального рта! Ах, как он меня беспокоит! Как беспокоит! (Сжимает руками голову.)

Венцеслав (смягчившись, растроганно) : Ну что вы, ничего страшного, стоит ли заранее так расстраиваться, ну же!

Анаэ (взрываясь) : Рог мне в бок! Рог мне в бок! Конечно, черт побери! С чего бы это мне расстраиваться и хныкать из-за этого парня!

Услышав «Рог мне в бок!», Венцеслав подскакивает.

Как по-вашему, что с ним? Что с вашим другом? Он болел когда-нибудь при вас? Вы видели его таким? А? Говорите!

Венцеслав (испуганно) : А? Что? Нет! Нет, черт побери! Нет! Нет, не стоит о нем беспокоиться. У него железное здоровье! Просто железное! И всегда такое было!

Анаэ (угрожающе) : Да?

Венцеслав (с уверенностью) : Да! Именно так! Бронзовое! Здоровье бронзовое! Даже не железное — чистая бронза!

Анаэ (снова удрученно) : Так что же с ним тогда? Что с моим мышонком? С моим бедненьким, моим любименьким? Почему вечерами он падает с кровати, словно с больничной койки? Его хватает всего на две-три потасовки — и точка, конец. Я говорю с вами начистоту, Венцеслав. Думаю, между людьми разного пола такие беседы возможны, не правда ли? Мы можем себе это позволить, рог нам в бок! Кому еще говорить всю правду днем, как не тем, перед кем ночью раздеваешься донага? А? Так что же с ним, с моим бедным жеребеночком, с моим рыцареночком, с моим смуглым мышонком? (Взрываясь.) Что с ним, я вас спрашиваю, рог вам в бок?!

Венцеслав (в панике) : Ничего! Ничего! С ним ничего! С вашим мышонком все хорошо, ну, может, ноги у него сейчас чуточку заплетаются, но это довольно часто случается с молодыми мыша… с молодыми мужьями… Переизбыток счастья, чувственное пресыщение… э-э-э-э… производят иногда… э-э-э-э…

Анаэ: Что же? Что?

Венцеслав: А?

Анаэ: Что, по-вашему, производит переизбыток счастья?

Венцеслав: Ну, это сказывается на силе… Э-э-э-э… Особи мужского пола чувствуют себя иногда без рук без ног, и, как ни странно, совсем наоборот, обратно пропорционально, так сказать, бывает с женщинами, которые…

Анаэ: Которые что?

Венцеслав (внезапно вскипая) : Ну, знаете ли! Я глубоко опечален, сударыня, и так же глубоко сожалею, что вашей матушки нет больше с нами, чтобы просветить вас, но я не считаю себя обязанным заменять ее! (Гордо топает ногой, удивляясь собственной дерзости.)

Анаэ (задумчиво) : Вы правы, рог мне в бок! Надо дать ему передышку, чтобы он выбрался из постели, надо позволить ему распоряжаться своим временем и перестать набрасываться на него с поцелуями — всегда и везде, на каждом шагу!

Венцеслав (в восхищении) : Конечно! Именно! Именно так! Надо дать ему покой!

Анаэ: Заметьте, я уже сделала немало уступок!

Венцеслав: Вот как?

Анаэ: Конечно! Через месяц после свадьбы, когда я заметила, что две-три потасовки… Мне нравится это слово — «потасовка», а вам?

Венцеслав: Да. Очень! Это… Это так… выразительно!

Анаэ: И точно! Иногда… Так о чем это я? Ах да! Так вот, когда я увидела, что две, три или четыре ежедневные потасовки стали утомлять моего маленького лентяя, то решила перенести боевые действия в другое место!

Венцеслав: Я… Прошу прощения… Но эти образы меня… сбивают! Что вы хотели сказать, я имею в виду, конкретнее, сударыня?