Сергей Минаев - Духless - Повесть о ненастоящем человеке

— Да? И что, я тут буду одна стоять как дура? А когда он приедет? А у него точно есть карточка? А если он вообще не приедет? Оксан, ты дура, что ли? Как не знаешь? Ну поговори там с кем-нибудь, а? Ну неужели нет знакомых мужиков, которые могут провести? Когда ты перезвонишь? Я еще двадцать минут стою и уезжаю, поняла? Да… Да, я не знаю его телефона, он мне не оставил. Все, пока.

Затем она разражается словом «бля-а», достает тонкую сигарету и закуривает. На вид ей не больше двадцати двух. Похоже, сегодняшнее затруднение грозит стать для нее самой крупной катастрофой этого лета.

Я некоторое время наблюдаю эту душевную монодраму, потом прохожу мимо нее, зачем-то разворачиваюсь и говорю:

— Привет, есть проблемы?

Она резко вертит головой в мою сторону и рисует на лице презрительную гримасу, думая, что это очередной сверстник, пытающийся играть в ночного ковбоя. Увидев, что ошиблась, она быстро-быстро хлопает ресницами, делает лицо робкой дебютантки порноиндустрии и говорит:

— Вот… с подругой разминулись. Она уже там, а у нее моя карточка.

И это ее привычное вранье вгоняет меня в еще большую тоску, но, понимая, что я, собственно, сам нарвался, я просто говорю ей:

— Пойдем, подруга. Этому клубу тебя явно не хватает для полного комплекта.

Она пребывает в нерешительности пару секунд, затем довольно цепко хватает меня под руку, и мы движемся ко входу. Протиснувшись через толпу, я здороваюсь с фейсконтролыциком, и он открывает дверь, спрашивая:

— А девушка с вами?

— Ага. Сестра моя.

— Хорошенькая! — ржет фейсконтролыцик.

— Ага. Есть девушки в русских селеньях, — усмехаюсь я, и мы заходим внутрь.

— А у вас… у тебя столик забронированный, наверное? — спрашивает девушка, проникновенно заглядывая мне в лицо.

— Тебя как зовут?

— Аня, а что?

— Охамела ты, Аня, вконец. И это правильно. По-другому в твоем возрасте нельзя. Иди ищи свою подругу и больше не раздавай карточки, — отвечаю я усталым голосом.

— А что я такого спросила? — делает Аня круглые глаза.

— Ничего, Аня. Ровным счетом ничего такого. Иди развлекайся и не вздумай долго зависать в туалетах, от этого вянет кожа.

— А что, там чего-то насыпают, да? — хохочет она.

— Анна, — говорю я, стараясь выглядеть деканом ее факультета или бывшим классным руководителем, — ты что, куришь? Может быть, ты еще и наркотики употребляешь?

Она хохочет, говорит:

— Откуда вы знаете? — и всячески кривляется.

Я шутливо грожу ей пальцем и говорю одними губами:

— Пока.

Она отвечает:

— Увидимся! — И, немного подумав: — Спасибо, что провели.

И мы расстаемся, чтобы не увидиться никогда больше. Во всяком случае, мне бы этого не хотелось.

Я прохожу в зал, где находится танцпол, и при входе в него сталкиваюсь со своим знакомым Женей, который работает креативным директором какого-то крупного рекламного агентства. Мы обнимаемся, он говорит что-то про «давно не виделись», хотя виделись мы с ним пару недель назад или того меньше, и когда я было собираюсь ему ответить, он спрашивает:

— Слушай, старик, а что там с этим новым клубом? Ну, который Саша и Миша делают? Я слышал, ты там в доле. Вроде сегодня должны были открываться?

И этот его вопрос окончательно меня вырубает, и мне хочется ответить какой-нибудь подколкой, но я сдерживаюсь и отвечаю:

— Да перенесли на неделю.

— Ясно. Ну, буду к тебе ходить.

— Ага. Я тебе карточку пришлю на следующей неделе.

— Слушай, ты так замотанно выглядишь! Работы много? Тяжело открытие идет?

— Угу, — согласно киваю я. — Слушай, мне надо первого взять. Тут есть кто?

— Да вон у бара компания моя, американцы приехали. Там кокса, как у дурака махорки. Подсаживайся к нам, а?

— Жень, прости, я чего-то не в силах. Я хочу купить и уехать. Прости, старик, спасибо.

— Слушай, — Женя чешет затылок, — ну подожди, я сейчас схожу к столу и вернусь.

— Спасибо, Жень, сколько я тебе должен?

— Ты что, старик, прекрати. Сейчас вернусь, пять минут.

Я жду его некоторое время, он возвращается, мы спускаемся по лестнице к туалетным комнатам и вдвоем заходим в одну из них, подобно распаленным от страсти гомикам.

Я вообще противник смешения наркотиков и алкоголя, но в данной ситуации отчего-то такой микст кажется мне необходимым.

Пока он достает из кармана конверт, я провожу пальцем по стеклянной полке рядом с унитазом и говорю ему, что здесь остатками еще могут четыре малолетних тусовщика нехило разнюхаться. Он смеется, обнажая ровные белые зубы, и кладет на полочку конверт. Я замечаю, что он уже изрядно заряжен. На конверте стоит штамп Министерства здравоохранения, что приводит нас в неописуемый восторг. Я дроблю кредиткой комки, разравниваю дороги и ишу в кошельке сотку грин. Там только рубли. Я спрашиваю его, смеясь, будет ли он через пятисотрублевку, он ржет и отвечает, что в нашем с ним положении и через десять рублей не западло. Мы разнюхиваемся. Женя собирается убрать конверт в карман, но я его останавливаю и прошу повторения процедуры.