Дороти Батлер - Кушла и ее книги

И наверное, они навсегда останутся с ней: Питер-кролик и бабушка Люси, мистер Гамни и Джеймс. Джеймс, за которыми следует целая процессия кошек и королей, тигров и медведей, а замыкают ее Дэви, Эмма и непокорная Агапанта. Если это так, то у нее всегда будет поддержка.

Возможно, собственные слова Кушлы, записанные 18 августа 1975 года, когда ей было три года и восемь месяцев, скажут нам все, что нам надо знать. Она произнесла их, сидя на диване, держа в руках тряпичную куклу, а рядом с ней, как обычно, стопка книг: «Теперь я почитаю Луби-Лу, потому что она устала и грустная и ес нужно обнять, и дать ей бутылочку, и почитать».

Да, эта рекомендация подходит для любого ребенка с физическими недостатками или без них.

Прошло три с половиной года с тех пор, как история Кушлы была рассказана впервые. Вполне понятный вопрос «Какая она теперь?» висит в воздухе.

В свои шесть лет и три месяца Кушла мало чем отличается от обычного ребенка ее возраста. Она энергичная, любящая, требовательная и щедрая; то защищает свою младшую сестренку, то сердится на нее; обычно настроена дружелюбно, но иногда упряма… сильная девочка, обладающая юмором, сердечная, уверенная в своем месте в мире и полная решимости получить свою часть радости мира. Она уже получила с лихвой свою часть его боли.

За этот период в ее жизни произошла большая перемена. У ее отца теперь устроена собственная гончарная мастерская в доме. А печь для обжига — во дворе. Стивен заботится об обеих девочках, пока их мать ежедневно бывает на работе. Патриша работает в качестве координатора-статистика в одной из больших компаний в Окленде и в этом году заканчивает аспирантуру в университете по инициативе своей фирмы. Эта перемена ролей в семье принесла массу пользы: возможность для Стивена развивать свои творческие способности, на что раньше у него никогда не хватало времени, и возможность для Патриши радоваться новому опыту и использовать квалификацию, едва ли не утраченную в период напряженных и тревожных лет раннего детства Кушлы.

Но прежде всего это придало новый оттенок жизни девочек. Всегда глубоко увлеченный своими детьми, Стивен сейчас в состоянии включить их в свою жизнь и интересы. Его керамика становится известной и покупается в Окленде. Период проб прошел, изделия Стивена пользуются растущей популярностью.

Перемена родительских ролей в этой семье прошла гладко. «Стив» и «Триша», как девочки обычно зовут их, всегда скорее делили работу, чем распределяли функции. К тому же они оба полагают, что люди важнее вещей и что имеющиеся деньги должны быть использованы скорее для поддержки и развития интересов, а не для увеличения собственности. Как можно было предвидеть, их удобный старый дом полон книг и свидетельств семейных увлечений. Мебель старая или самодельная, а стены украшены сделанными своими руками подвесками, постерами и детскими рисунками. Большой пружинный матрас на полу в гостиной — прекрасное место отдыха для детей, домашних животных и родителей. Здесь читают книги и играют в игры. Потертая удобная старая кушетка в углу гончарной мастерской служит убежищем для девочек, их книг и их игрушек, пока работа Стивена требует непрерывной сосредоточенности над гончарным кругом или у верстака, и в то же время он должен обеспечить безопасность дочерей. Комплект широких французских окон, купленных уже подержанными и вставленных в одну из стен мастерской, выходит на закрытую террасу с задней стороны дома, где, когда дети играют, их видно и слышно. Спереди участок ограждает собственноручно посаженная широкая живая изгородь. Сзади, за домом, на берегу, клонятся к дому старые поухутукавы, летом покрытые ярко-алыми цветами. Зимой в доме запах горящего дерева из открытого очага смешивается с запахом трав и пряностей из большой, оснащенной полками кладовки, сделанной руками Стивена. Всегда, ночью и днем, за крутым обрывом, отделяющим конец узкой долины от глубокого, окруженного скалами моря, разбиваются о берег буруны из дикой Тасмании. Но прежний владелец выбрал для дома уютное, укромное место.

Объем и природа трудностей Кушлы стали яснее, когда она превратилась в ребенка школьного возраста. К списку ее дефектов добавился пониженный слух, а надежды на то, что руки будут действовать лучше, чем в раннем возрасте, оказались слишком оптимистичными. Но неспособность писать только подчеркивала ее способность читать, чем Кушла и продолжала заниматься. Таков прежде всего всегда был ее ответ на то, что казалось невозможным. Время показало, что он был верным.