Авраам Иегошуа - Возвращение из Индии

Но когда мы добрались наконец до гостиницы, рекомендованной нам туристическим агентством (она оказалась в пределах Старого города), ее энтузиазм внезапно испарился, что лишний раз подтвердило, насколько обоснованны были мои возражения против ее присоединения к нам в этом путешествии. Хотя гостиница и впрямь была древней, ни я, ни Лазар не увидели ничего, что помешало бы нам провести в ней ближайшую ночь. Но стоило нам приблизиться к гостиничной стойке, лицо Дори внезапно осунулось, и она громким шепотом потребовала от своего мужа, чтобы мы осмотрели предназначенные нам номера, прежде чем сдать паспорта. Лазар поначалу начал что-то бурчать, но в конце концов сдался, и они, оставив меня в холле стеречь багаж, отправились осматривать комнаты. Когда они вернулись, стало ясно, что разногласия между ними отнюдь не исчезли и не уменьшились. Скорее, наоборот. Ее лицо пламенело и было исполнено решимости, а он выглядел не на шутку рассерженным.

— Я не понимаю… — повторял он без конца, — нет, я на самом деле не понимаю. Речь идет об одной-единственной ночи… от силы о двух. Я не спал уже тридцать часов, я просто валюсь с ног, и все, о чем я мечтаю, это просто кровать. И все. Куда мы потащимся сейчас и где мы найдем лучшую гостиницу?

Но она стиснула его рукав с яростью человека, потерявшего рассудок, как если бы хотела навсегда заткнуть ему рот; при этом автоматически улыбнулась мне, заметив мой устремленный на нее взгляд, — взглянула, желая, похоже, чтобы я тоже заткнулся.

— Одна ночь тоже что-то да значит в этой жизни, — сказала она мужу с упреком, который относился, как я понял, и ко мне тоже, несмотря на то, что я не произнес ни слова.

Никакого другого выхода, кроме как отправиться на поиски другой гостиницы у нас не было: в ту же минуту, как мы очутились на улице, два местных подростка бросились к нам, завладев нашим багажом и вызвавшись довести нас до другой гостиницы. И поскольку мы чувствовали приятное чувство легкости и свободы после долгого пребывания в самолетной тесноте, при том что погода была теплой и мягкой, мы словно плыли в ночном воздухе… в результате посетив не одну, а целых пять гостиниц. Беспокойство нашего турагента, что мы прибудем в Индию на гребне туристического сезона, подтвердилось самым решительным образом. Те отели, которые казались миссис Лазар приемлемыми, были переполнены, а те, что предлагали нам свои услуги, с ходу отвергались этой бесподобной женщиной, которая прежде всего поднималась в номера, чтобы «понюхать, чем там пахнет», по грустному комментарию ее мужа, комментарию, сопровождаемому беспомощной улыбкой, в которой, к моему удивлению, я снова разглядел скрытое восхищение.

И подобным образом мы тащились вдоль стен Старого города в сопровождении двух мальчишек, которые с неподдельным энтузиазмом готовы были вести нас дальше и дальше, пока наконец, после часа с лишним блужданий, не нашли отель, который были признан в какой-то степени «приемлемым», и цены в котором оказались к тому же не выше, чем в уже отвергнутых нами. Наши две комнаты были рядом, обе были не слишком велики, но чистые или, во всяком случае, выглядели живописно. На окнах были занавески из бледно-зеленого шелка, напоминавшего о сари; повсюду висели гирлянды уже завядших ярко-желтых цветов.

За последние тридцать шесть часов я наконец-то был один, и я с благодарностью отдался ощущению одиночества, окутывавшего меня сладостным покрывалом. Было уже половина пятого пополудни, и я никак не мог решить, что делать дальше, — принять ли душ и залезть в постель, или, наоборот, выбраться наружу до окончательного наступления темноты и окунуться в новый для меня мир, начинавшийся сразу за дверями. В конечном итоге победил голод, и поскольку Лазар и его жена не посвятили меня в свои планы, касавшиеся очередного приема пищи (что было непохоже на них), мне ничего не оставалось, как выйти на улицу и решить вопрос с ужином по собственному усмотрению. Я совершенно не представлял, насколько я должен был экономить на расходах, поскольку наши финансовые отношения не были еще окончательно оговорены. Пока что это были неясные и общие слова, произнесенные женой Лазара в тот первый вечер, когда я появился у них дома. То, каким образом мы выбирали гостиницу, оказавшись в конечном итоге далеко не в самом фешенебельном квартале, позволяло догадаться, что, несмотря на негодующие протесты, миссис Лазар была фактором, игравшим далеко не последнюю роль, — озабоченность мистера Лазара ясно говорила об этом. Похоже, это путешествие предстояло в обстановке, далекой от роскоши. Но кто сказал, что оно должно быть таковым?