Ирвин Шоу: Хлеб по водам

Кэролайн наняла Конроя, чтобы он следил за состоянием дома, за порядком — в общем, исполнял бы обязанности управляющего. Она не забыла, как этот человек отважно бросился в Атлантический океан спасать мою жизнь. Если верить ее словам, справляется он превосходно. И его ни разу не обвинили в сексуальных домогательствах по отношению к молоденьким мальчикам, проживающим в доме. Бедные Кетли вынуждены были уволиться в середине лета, мотивируя свой уход тем, что не нанимались работать в сумасшедшем доме.

Должен сознаться, у меня пока просто не хватает мужества приехать и увидеть собственными глазами то, что происходит в доме, где мне впервые довелось познакомиться с привольной и комфортной жизнью, которой я никогда не знал прежде. И где я едва не погиб.

В день суда мне позвонил Холлинзби и торжественно заявил, что мальчишка получил условное освобождение с испытательным сроком в год. Но пока он все еще пребывает в тюрьме. Дело в том, что во время рейда на подпольную квартиру «ФАЛН», террористической организации, ведущей борьбу за освобождение Пуэрто-Рико, Ромеро застигли там с целым арсеналом самодельных бомб, автоматов и горой революционной литературы. И мне вспомнились его последние слова, когда он стоял под снегом у двери в дом Хейзена: «В следующий раз вы увидите мое имя в газетах…» Что ж, предсказание его, похоже, сбылось.

После смерти Хейзена некому больше стало защищать Элеонор и Джузеппе в Джорджии. Правда, дом их не взорвали, зато подожгли типографию. Здание выгорело дотла, во время пожара погиб ночной сторож. В наши дни все уже, видно, перестали удивляться тому, что жертвой терактов становятся совершенно невинные люди.

Здание было застраховано, и, получив деньги, Джанелли вложил их в газету в маленьком городке на западном побережье Флориды, где круглый год светит солнце, что способствует высокой рождаемости и вообще всяческому процветанию. Элеонор пишет, что они наконец-то освоили издательское дело, газета пользуется спросом и даже приносит доход. Кроме того, она беременна, и я скоро стану дедушкой. Боюсь, что ко времени, когда она или он подрастет — я имею в виду свою внучку или внука, — улицы городов опустеют, дома будут сожжены и повсюду будут стоять машины без горючего или просто брошенные хозяевами за ненадобностью. Это в том случае, если ей или ему не повезет и люди, контроль над которыми полностью потерян, решат начать ядерную войну.

Как и большинство людей моего поколения, я в данном случае осознаю свою полную беспомощность и смотрю на будущее с пессимизмом и отвращением.

Впрочем, есть и приятные новости. У Роллинза кончился испытательный срок, и весь последний сезон он играл в разных командах, что позволило ему получить спортивную стипендию и поступить в университет штата Пенсильвания. Так что он уже никогда не опустится ниже линии Мейсона-Диксона.

Недавно Джимми женился на миссис Соломон, в девичестве Нелли Фергюсон. Зарегистрировались они в Лас-Вегасе. Похоже, у нас в семье это уже вошло в традицию. На свадьбу меня не приглашали. Компания, которую он возглавляет вместе с Джоан Дайер, выпустила какую-то Золотую пластинку или Золотой диск, следовательно, им удалось продать свыше миллиона экземпляров. Еще не слушал ее.

Занятий в школе жду с нетерпением. Есть у меня в классе совершенно необыкновенный мальчик по фамилии Уиллоуби. Ему шестнадцать, родом он из Виргинии, манеры безупречные, и, похоже, успел прочитать все на свете, от Тацита до Тойнби, [48] Тойнби, Арнолд Джозеф (1889–1975) — английский историк. а также труды Цезаря, Йозефуса, [49] Йозефус, Флавий (37–100) — еврейский историк. Карлайла, Прескотта, Гегеля, Маркса и Фримана, ну и, разумеется, незабвенного Гиббона. Умен и одарен, как Ромеро, но в отличие от него обладает чувством приличия и меры, что, возможно, объясняется его виргинским происхождением или же каким-то необычайно удачным сочетанием генов, позволяющих на лету улавливать самые абстрактные идеи и понимать ход развития истории в целом. Поневоле вспоминается, что говорил о Моцарте Кроувелл, сочинитель киношных гэгов и бездарный ученик Лесли. Работы этого мальчика удивляют и восхищают. А его выступления в классе и зрелость суждений, которые высказывает он во время наших долгих совместных прогулок по осенним лужайкам Данбери, доставляют истинное наслаждение. Когда я читаю его сочинения или слушаю, как он цитирует наизусть целые отрывки из книг, то снова испытываю тот же почти благоговейный трепет, который ощутил, впервые войдя в класс, где меня ждали мои первые ученики. Ведь я входил туда, свято веря, что история, которая исследует и ремесла, и науки, и философию, и падение и становление империй, и искусство, и страсти, воистину является королевой всех наук. А также величайшим учителем всего человечества.