Алан Холлингхёрст - Линия красоты

— А скажите мне еще, молодой человек, уж порадуйте старуху, вы в церковь-то ходите?

Ник закинул ногу на ногу, чтобы скрыть возбуждение, и ответил:

— Боюсь, что нет. По крайней мере, сейчас.

Миссис Чарльз, похоже, привыкла к подобным разочарованиям и восприняла его ответ философски.

— А родители ваши?

— О, они очень религиозны. Мой отец — церковный староста, а мама часто украшает церковь цветами… — Он надеялся, что эти сведения не подчеркнут, а компенсируют его собственное небрежение религией.

— Очень, очень рада это слышать. А отец ваш чем занимается?

«Прямо собеседование какое-то», — подумал Ник. Быть может, на каком-то подсознательном уровне она почувствовала, что он пытается связать свою жизнь с ее сыном? Впрочем, такие «собеседования» Нику устраивали часто и самые разные собеседники: должно быть, было в нем что-то загадочное, побуждающее к попыткам «встроить» его в соответствующий контекст.

— Он антиквар, — ответил он. — Продает старинную мебель, часы и фарфор. В основном часы.

Миссис Чарльз взглянула на Лео.

— Смотри-ка, совсем как твой старина Пит!

— Да, — рассеянно откликнулся Лео. Он сидел за столом, молчал, смотрел в сторону и, судя по всему, помогать Нику не собирался. — Антикваров вообще много.

— Да-да, то же самое! — радостно продолжала миссис Чарльз. — Ну, у меня в доме тоже кое-что антикварное найдется. Можете походить да посмотреть. Старину Пита вы, наверное, не знаете?

— Знаю, — ответил Ник и украдкой покосился на Лео; ему было любопытно, как тот представил матери старину Пита и что о нем рассказал.

— Надо же, как мир тесен! — просияла она.

— Меня Лео с ним познакомил…

— До чего же он славный человек, этот старина Пит! Знаете, вслед за Лео мы все его зовем «стариной», так уж повелось, хотя ему еще и пятидесяти нет.

— Ему сорок четыре, — уточнил Лео.

— Если бы не он, уж не знаю, что бы мы делали! Он помог Лео кончить колледж, а потом устроил его на работу в городской совет. И ничегошеньки за это не взял! Так и говорит: «Обижаете, говорит, мне никакой благодарности не требуется!» Прямо как фея-крестная в сказках!

— Да, что-то в этом роде, — подтвердил Лео с тем скучающим видом, с каким ребенок слушает высокопарные излияния родителей — быть может, шестым чувством ощущая в них ложь, которой сами они не замечают.

— Он Лео отца заменил, — заключила миссис Чарльз. — Я всегда говорю: Господь своих детей в беде не бросает. Видите, каков молодец вырос? Что скажете, хороший у меня сын?

— Да, он… просто замечательный! — откликнулся Ник.

— А как насчет чая? — предложил Лео.

— Надеюсь, твоя сестра его уже заварила, — сказала миссис Чарльз. — Мы для нашего гостя приготовили острую свинину с рисом. Вы, англичане, — добавила она, обращаясь к Нику, — кажется, свинину чаще готовите в духовке?

— М-м… я не уверен… — пробормотал Ник, пытаясь припомнить, как готовит свинину его мать — живое воплощение всех существующих традиций. — Но в любом случае, — продолжал он, широко улыбнувшись, — не сомневаюсь, что ваш рецепт достоин войти в анналы английской кухни!

Миссис Чарльз вежливо улыбнулась в ответ: что такое «анналы», она явно не поняла.

За столом Ника посадили справа от грозной башни брошюрок «Приветствуем Иисуса сегодня», и он боялся рассыпать ее, нечаянно задев локтем. Острая свинина оказалась и вправду неимоверно острой: Ник даже заподозрил, что в его тарелку Розмари переложила специй. Но больше всего — неожиданно для него самого — его поразило, что в этом семействе ужинают без четверти шесть. Какой-то нелепый социальный рефлекс, острое чувство классового различия, детская боязнь перемен в установленном режиме — все слилось в единое и необычное ощущение: сам себе он казался исследователем в чуждом и неизвестном мире. На Кенсингтон-Парк-Гарденс ужинали на три часа позже, и вкушение пищи предварялось множеством разнообразных развлечений: болтовней, игрой в теннис, работой в саду, виски и джином. Но в доме у Чарльзов развлечений было куда меньше, вместо сада — чахлая клумба перед подъездом, спиртного здесь не держали, а Лео и Розмари возвращались с работы усталыми и голодными. Интересно, чем они занимаются после ужина? Кое о каких привычках этого семейства Ник догадывался, сравнивая ее с собственной, занимавшей среднее положение между Федденами и Чарльзами, но многое оставалось для него совершенной загадкой. Никогда прежде он не бывал в гостях у семьи чернокожих. Как видно, впервые полюбив, приобретаешь новый опыт и в других областях.