Этгар Керет - ЯОн

Наш Орен проживает свою жизнь, прямую как линейка, быструю как снаряд, без аномалий, без трудностей, по крайней мере, так это было до настоящего времени. Отец Орена — это уже совершенно иное дело. Отец Орена не только взял альтернативный путь, он еще и беспрестанно вещает о нем направо и налево: «Если бы не этот мерзкий «Альтернативный путь», я бы никогда в жизни не женился на твоей противной мамочке», — говорил он Орену, по крайней мере, раз в день. «Клянусь тебе, иногда мне хочется пустить себе пулю в лоб только для того, чтобы попасть, наконец, в этот «Отклоненный путь». Пуля в лоб, кстати, уж точно выбор плоховатый. «Альтернативный путь» не несет никакой ответственности за качество своих услуг в случае существенного повреждения тканей мозга. Орен знал, что отец на самом деле вовсе не собирался этого делать, и надеялся, что мама тоже это понимает. Но все равно поведение отца ужасно ее доставало. «Если бы он вместо этого взял альтернативный путь по поводу моего рождения», — пытался Орен утешить мать, — «он бы занудствовал точно так же: «Я бы пустил себе пулю в лоб только для того, чтобы прожить свою жизнь еще раз, без этого эгоистичного ребенка, который, если я завтра умру, не удосужится даже прочитать по мне кадиш». Ты знаешь отца, к тебе это не имеет ни малейшего отношения».

Дело в том, что в связи с беременностью Ореном его мама действительно взяла альтернативный путь, но она была достаточно осмотрительной, чтобы никогда ему об этом не рассказывать. В случае с мамой отклоненный путь вел ее к скорому разводу, удачному бизнесу и счастливому второму замужеству. Ничего страшного, и эту жизнь ей удастся прожить!

Орен всегда любил больших, смуглых женщин, с увесистой грудью и полными губами, а Мика, которая была, кстати, весьма красивой, выглядела ровно наоборот: худая, плоская как доска, с губами толщиной в кредитную карточку. Но любовь, как говорится, слепа, и Орен влюбился. Перед свадьбой альтернативного пути они брать не стали, и даже перед рождением близнецов от него отказались. Орен принципиально возражал против этого, он говорил, что человек должен нести ответственность за свои решения. А Мика, та давно уже промотала свой путь с прежним приятелем, когда в реале отклонила его предложение руки и сердца. Мысль о том, что после смерти, она выйдет замуж за другого, довольно таки удручала Орена, однако прибавляла ему амбиций. И желание чувствовать, что именно он — ее правильный выбор, заставляла его пребывать еще лучшим мужем.

Прошли годы и как-то на песах, через шесть месяцев после того, как Мика завершила свой первый путь и оставила Орена в одиночестве, внуки спросили его, каким был его альтернативный путь, и он ответил, что никакого такого пути не было. Дети ему не поверили. «Дедуля врет!» — кричали они. — «Дедуле стыдно!». Потом они выкрали афикоман, а он сделал вид будто не находит его, и открыли дверь для Ильи пророка, отказавшегося войти. В те годы люди почти перестали пользоваться услугами «Альтернативного пути» и перешли на «Третьего — дано» (зарегистрированный торговый знак), который предоставляет Вам еще и третий путь, и обольщает отправиться по нему без всякой дополнительной платы.

Ибо лучше три птицы в руке,

Чем на дереве — две.

Прямо сегодня в «Третьего — дано»,

А мир весь — разом! — на дно.

Иногда папа уезжал из дому на несколько дней. Он упаковывал свои вещи в коричневую пластиковую сумку, на которой было написано "Адидас" и исчезал.

— Куда он собирается? — спросил я у мамы.

— Уф, сколько вопросов у тебя сегодня, — рассердилась она, — иди делать уроки.

Тогда я пошел спросить у папы.

— Куда я собираюсь? — сказал папа. — Я не очень-то помню. — А что мама говорила, куда я собираюсь?

— В Беер Шеву.

— А, точно! Вспомнил наконец, — улыбнулся папа. — Действительно, я собираюсь в Беер Шеву.

— Но что ты будешь делать, в Беер Шеве? — спросил я.

— А что мама сказала, что я буду делать? — допытывался папа. Я пожал плечами.

— Она не захотела говорить. Это секрет?

— Конечно, это секрет, — прошептал папа, — самый большой из всех секретов. Но я расскажу тебе, я готов рассказать тебе его на ухо, но ты должен поклясться, что никому не скажешь.

— Я клянусь.

— Нет, — ответил папа, — недостаточно просто сказать "Я клянусь", нужно чем-то поклясться.

— Хорошо, тогда я клянусь своей мамой.

— Твоей мамой? — рассмеялся папа. — Ладно, какая разница. Иди сюда.