Сара Дессен - Просто слушай

— Закрой глаза.

Она осторожно сняла с моих ресниц комок туши.

— Ты прекрасна!

— Наверно, — ответила я, но мама так на меня посмотрела, что я добавила: — Спасибо!

Она постучала по часам:

— Беги! Мы будем ждать.

— Не нужно. Я и сама справлюсь.

Неожиданно заработал двигатель. Уитни прикрыла окно и высунула из него руку, постукивая пальцами по машине. На ней, как всегда, была кофта с длинными рукавами, из которых слегка выглядывали запястья: бледные и тонкие. Мама взглянула на Уитни, затем на меня.

— Я подожду, пока ты зайдешь, ладно?

Я кивнула и, нагнувшись, осторожно, чтоб не смазать помаду, поцеловала маму. Затем, дойдя до входа, обернулась. Мама помахала мне рукой, и я помахала ей в ответ. В боковом зеркале отразилось безразличное лицо Уитни. И тут у меня снова заболел желудок.

— Удачи! — закричала мама.

Я кивнула и снова посмотрела на сестру. Но она уже откинулась на спинку и исчезла из вида.

Уитни всегда была очень худая и стройная. Она от природы обладала фигурой и ростом модели. Кирстен подводили пышные формы, а меня спортивное телосложение и недостаточно высокий рост. Фотографы всегда говорили, что, несмотря на красивые лица, сняться для рекламы в серьезном печатном издании нам будет очень непросто. Уитни же была создана для этой работы.

И неудивительно, что, окончив школу, она решила попытать счастья в Нью-Йорке. Два года назад от нас уже уехала Кирстен. Она упросила родителей разрешить ей жить в Нью-Йорке с двумя девчонками из агентства, и те согласились, но при условии, что Кирстен поступит в колледж. Первое время сестре удавалось совмещать работу и учебу, но надолго ее не хватило. Пара роликов, реклама в печатном издании, и Кирстен забросила занятия. Однако серьезного дохода работа моделью ей не приносила, и приходилось подрабатывать официанткой в ресторанах и клубах.

Правда, Кирстен не сильно расстраивалась. В старших классах она настолько полюбила парней и вечеринки (а иногда наоборот), что перестала увлекаться модельным бизнесом. Уитни всегда высыпалась перед съемками и никогда не опаздывала, Кирстен же могла спокойно прогулять всю ночь, а затем, забыв даже расчесаться, заявиться на работу, когда ей заблагорассудится. Однажды она пришла на съемки рекламы бальных платьев для «Копфса» с огромным засосом на плече. Его было невозможно замазать никаким тональным кремом! Когда реклама вышла на телевидении, Кирстен, громко смеясь, показала мне засос, едва заметный под бретелькой красивого пышного платья.

Мама возлагала на Уитни огромные надежды. Через две недели после окончания школы родители отвезли ее в квартиру к Кирстен, где та теперь жила одна. Мне сразу показалось, что не стоит селить сестер вместе, но мама с папой твердо стояли на своем: Уитни всего восемнадцать, и ей нельзя жить одной, да и вообще сестры уже выросли, и все конфликты остались в прошлом. К тому же они помогали Кирстен оплачивать квартиру, так что грех было жаловаться (хотя Кирстен, конечно, все равно была очень недовольна).

Мама прожила с сестрами месяц. Она записала Уитни на лекции в колледже, походила с ней по агентствам. Каждый день вечером мама подробно обо всем рассказывала по телефону: о случайных встречах со знаменитостями, о делах Уитни, о том, какой чудесный город Нью-Йорк. Никогда еще мама не была так счастлива. Всего через неделю Уитни пригласили на пробы, а вскоре она получила работу. Через месяц заказов у нее было уже во много раз больше, чем у Кирстен, и мама со спокойным сердцем уехала домой. Ведь все шло по плану… но, как выяснилось позже, не совсем.

Через четыре месяца Кирстен позвонила маме и сказала, что Уитни очень странно себя ведет. Что она сильно похудела, почти не ест, а в ответ на замечания грубит. Мы решили, что не стоит волноваться. Уитни часто бывала не в духе, и даже родители понимали, что вряд ли она спокойно уживется с сестрой. К тому же мама решила, что Кирстен преувеличивает. И ничего страшного, если Уитни немного похудела. В модельном бизнесе огромная конкуренция, и необходимо следить за внешностью. Когда Уитни станет более уверенной в себе, она успокоится.

Однако, встретившись перед Днем благодарения, мы поняли, что она и впрямь очень сильно изменилась. Гибкая, элегантная Уитни стала костлявой, голова у нее перевешивала шею и казалась слишком огромной для туловища. Мы встретили сестер в аэропорту и с ужасом отметили, как сильно они различаются. Круглощекая, голубоглазая Кирстен, сияя от счастья, тепло обняла меня и прокричала, как сильно соскучилась. В это время бледная Уитни, без макияжа, в тренировочных брюках и черной водолазке стояла в стороне. Мы сдерживались как могли. Просто поздоровались, обнялись, спросили, как поездка. Но когда пошли получать багаж, мама не выдержала: