Сара Дессен - Просто слушай

Именно поэтому я так и не сказала маме, что больше не хочу работать моделью. Не знаю почему, но летом на пробах я жутко волновалась — раньше такого никогда не было. Мне не нравились чужие взгляды, неприятны были незнакомцы. Как-то на примерке стилист подгоняла мой купальник, а я вся съежилась от отвращения. Потом, конечно, извинилась, но это не сильно помогло. В горле снова встал ком.

Я не раз пыталась сказать маме, что больше не хочу работать, но все не решалась. Теперь я единственная осталась в модельном бизнесе. Трудно лишить человека того, что делает его счастливым, но еще труднее, если у него больше ничего не останется.

Так что неудивительно, что когда я через пятнадцать минут добралась до «Мейс Виллидж», то обнаружила там маму. И в который раз поразилась, какая же она маленькая. Правда, я все вижу несколько искаженно, поскольку ростом пять футов восемь дюймов. [1] Фут — мера длины, применяемая в США, составляет 30,48 см. Дюйм — мера длины, применяемая в США, равна 2,54 см. Хотя все равно ниже сестер: Кирстен выше меня на полдюйма, а Уитни на два. Возвышается же над нами папа — шесть футов два дюйма. Поэтому когда мы всей семьей идем по улице, мама смотрится несколько странно, как выпавший из другой коробки кусочек мозаики.

Я затормозила у маминой машины и увидела, что рядом на пассажирском месте, скрестив руки на груди, сидит недовольная Уитни. Ничего удивительного в этом не было, так что я, вытащив из сумки косметичку, поспешила к маме. Она стояла у открытого багажника.

— Я б и одна справилась.

— Знаю, — ответила мама, не поднимая глаз, и вручила мне пластиковый контейнер с одноразовой вилкой на крышке. — Здесь фруктовый салат. Бутерброд сделать не успела. Садись.

Я открыла контейнер, попробовала салат и поняла, что умираю от голода. Что было неудивительно, поскольку съела я за завтраком совсем немного, а затем меня вырвало. Кошмарный выдался денек!

Мама вытащила из моей косметички набор теней и пудру.

— Уитни, передай, пожалуйста, вещи с заднего сиденья!

Сестра громко вздохнула и сняла с дверного крючка рубашки.

— Держи, — невыразительно сказала она.

Мама попыталась взять вещи, но не дотянулась, поскольку Уитни почти прижимала их к себе. Тогда за вешалки взялась я, но сестра не хотела их отпускать и на удивление крепко в них вцепилась. Наши взгляды встретились, и наконец она отдала мне вещи и снова отвернулась.

Я старалась быть терпеливой с Уитни. Говорила себе, что виновата не она, а анорексия. Но иногда провести четкую грань все-таки было очень трудно. Слишком уж Уитни напоминала прежнюю себя.

— Попей. — Мама передала мне открытую бутылку и забрала вещи. — И замри.

Я глотнула воды и постаралась не шевелиться, пока мама посыпала мое лицо пудрой. Затем, прислушиваясь к шуму машин на дороге, закрыла глаза, и мама нанесла мне тени и подводку, а затем, звеня вешалками, принялась перебирать вещи. Открыв глаза, я увидела розовый замшевый топ.

«Тсс, Аннабель! Это ж я».

— Нет! — твердо сказала я. Тверже, чем собиралась. Затем сосредоточилась и добавила обычным голосом: — Его я не надену!

Мама взглянула вначале на меня, затем на вешалку и удивленно спросила:

— Точно? Он же тебе так идет! И к тому же, по-моему, всегда нравился…

Я покачала головой, быстро отвернулась и уставилась на проносящийся мимо мини-вэн с наклейкой «Мой ребенок — прилежный ученик» на заднем стекле.

— Нет, — повторила я. И добавила: — Я в нем странно выгляжу.

— А… — Мама достала голубой топ с глубоким вырезом и с болтающимся ценником. — Как тебе этот? Залезай в машину и переодевайся. А то уже без десяти четыре.

Я кивнула и залезла на заднее сиденье. Сняла майку и замерла от ужаса.

— Мам!

— Что?

— У меня нет лифчика.

Мама, стуча каблуками по тротуару, подбежала к двери.

— Нет лифчика?

Я покачала головой и вжалась в сиденье.

— Он у меня в майку вшит.

Мама задумалась:

— Уитни! Дай…

— Нет!

Мама вздохнула:

— Детка, прошу тебя. Помоги нам, пожалуйста.

И вновь мы переживали за Уитни. Как и все последние девять месяцев. Через пару минут, показавшихся вечностью, она засунула руки под рубашку, вытащила через воротник бежевый лифчик и бросила его через спину. Я подняла лифчик с пола, надела и натянула поверх топ.

— Спасибо!

Но конечно, Уитни не ответила.

— Уже без восьми. Иди, малыш, — сказала мама.

Я вылезла наружу и подошла к ней. Мама протянула мне сумочку и внимательно осмотрела лицо.