Давид Гроссман: Будь мне ножом

Он улёгся поперёк кресла, голова свесилась с одной стороны, а ноги с другой, а глаза открыты и смотрят на высохший лимон, завалявшийся в траве с лета

Наверное, из-за того, что я на минутку умолкла, он снова бросил трубку. Не говоря ни слова, не придав этому никакого значения, будто совсем про меня забыл. Я снова опустилась в кресло и опять сосчитала по пальцам дни. Я подумала, что, как только будет минута покоя, нужно всё привести в порядок, но покоя не было

В голове, как на закрытом просмотре, кто-то прокручивает мне всю картину: Идо на улице и меня, подсматривающего за ним, всё это повторяется без всякой надежды, лысеющий мужчина склоняется к щели в жалюзи посмотреть на собственную порнографию

Я сразу же, не давая себе времени на сомнения, набрала его номер. Это безумие, подумала я, что восемь месяцев я не решалась ему позвонить. А сейчас — уже третий раз за одно утро

У меня посинела кожа на руках, и я понял, что надо спешить, времени у меня оставалось не много — мне известны симптомы, я раскрыл все окна, по дому пронёсся порыв холодного ветра, я постоял, снова и снова ощущая его режущие удары, потом подбежал к окну и увидел, что он встал и сделал несколько шагов вперёд, вернулся назад и остановился в растерянности

При всей абсурдности ситуации, при всей моей растерянности и угнетённости, я почувствовала особую радость, будто у нас с Яиром вошли в обыкновение утренние беседы

Он ухватился рукой за свой стручок и сжал его, оглядываясь по сторонам с рвущим мне сердце отчаянием

Воздух вдруг сделался чистым и натянутым, и ветер внезапно прекратился, ни один листик не шевелился, и я подумала, ну вот и он

Сейчас он уступит, у него не будет выхода, ему нужно в туалет по малой нужде, и покончим с этим, наконец. И он действительно начал переступать стиснутыми ногами в сторону двери, остановился перед ней, но не постучал. Я мысленно сосчитал до пятидесяти и открыл глаза — он так и стоял с опущенной головой против двери и не стучал, и не стучал

Дождь, первый

Я вдруг вспомнил, как Майя когда-то просила научить её, как укладывать мальчику пипку в пелёнке — вверх или вниз… Попроси прощения, заорал я и вонзился зубами в собственный кулак

Первые неуверенные капли на листьях лимона. А теперь — на жимолости. На жасмине. Вот и бугенвиллея намокла. С листьев смывается пыль. Тяжёлые капли на оконном стекле

Следы зубов на кулаке и капли крови слегка испугали меня

И сразу усилился, наполнился, зашумел, будто всё, что собиралось на небе с начала осени, всё это воздержание

Я видел, как Идо поднимает голову, удивлённо озираясь, протягивает руку к небу, и не понимал его движений, это было похоже на танец, он казался счастливым, и я подумал, что он сходит с ума

Я открыла большое окно и в комнату ворвались все запахи дождя: запах земли под дождём, и травы под дождём, и деревьев в дожде. Запахи этого дождя и всех прошлых дождей. Запах Анечкиного дыхания под дождём сквозь вязанные шапочки, когда мы были детьми

Это дождь, смотри-ка, дождь! Как же я оставлю его под дождём

Приятные запахи долетали из дальних курятников и из соседской конюшни. Всё вдруг стало издавать запахи рождения детёнышей. И даже Иерусалимский лес зазеленел, умытый молочным туманом

А он стоит себе под струями воды и не делает попыток спрятаться, может быть, ему это даже нравится, может он понимает, что теперь я буду вынужден уступить

Вот он — миг, которого я боялась несколько месяцев, вот изобилие, с которым он воевал

Я вдруг сообразил, что это не просто дождь, что это тот самыйдождь, кто мог представить, что всё так закончится, я же собирался бежать, умываясь дождём, кричать её имя и навсегда расстаться с ней в дожде и слезах, а вместо этого я прячусь от своего ребёнка за жалюзи

Дом дрожал от ударов ливня, это была необыкновенно сильная для первого дождя гроза с раскатами грома, молниями и внезапной темнотой, опустившейся на долину, оставив просвет для двух-трёх лучей света, рассекающих её, как пальцы руки, и я подумала, что всё будет хорошо. Дождь пришёл

В насквозь мокрых от дождя, а может, и от мочи, штанах он не переставая танцевал и прыгал, протягивая руки к небу, словно не чувствуя, как ему холодно и мокро и как страшно сейчас оставаться на улице, намокшие волосы облепили ему всё лицо, а он танцевал

Я почувствовала ничем не объяснимое облегчение. Моя детская вера в дождь. А вдруг будет радуга — особый подарок мне. Какой я буду, когда зима закончится