Владимир Шатов - Ковчег

- Не любят нас там. - Не смотря на то, что бегло «шпрехал» и пил пиво цистернами, немцем не стал.

Каждый год, а иногда и дважды, он приезжал в Египет, где мог побыть самим собой и вдоволь пообщаться с бывшими земляками. А лучше с землячками…

- Один «Сан Райс», - подождав своей очереди в баре, Александр сделал заказ. - Пожалуйста.

Бармен, молодой и нагловатый египтянин, с большой неохотой начал готовить коктейль, одноимённый отелю. Обслуживающий персонал «пятизвёздочного» отеля на просьбы русскоговорящих отдыхающих реагировал вяло, с постоянными попытками мелкого саботажа. Поэтому, тот же Толик, общался с ними исключительно на немецком языке и быстро получал желаемое. Сотников, из глупого принципа, разговаривал только на русском и без чаевых. Доллара официанту за принесённый бокал ему было, конечно не жалко, но…

- За державу обидно, – подумал он, наблюдая за небрежными движениями бармена. - Какая была страна!

Получив вожделенный напиток, он с бокалом в руках вышел на большую открытую террасу, служившую днём частью ресторана, а вечером местом общения отдыхающих. Играла живая музыка, люди прогуливались парами, выпивали, разговаривали. Александр облокотился на перила белой, выполненной в национальном стиле лестницы. Прямо перед ним, подкрашенное разноцветными огнями дышало и что–то жарко нашептывало солёное Красное море.

- Красота, – он не смог сдержать восхищённого возгласа. - Вот оно счастье земное!

Казалось находящиеся рядом люди, природа, весь мир разделял подобное мнение. Тёплый, пахнущий южной тайной ветер забавлялся с волосами загорелых и пока не очень, девушек и женщин, всех возрастов и национальностей. Они одинаково весело смеялись шуткам кавалеров, и майский воздух был буквально наэлектризован желанием. Внезапно появившаяся, высокая, бойкая девушка, дёрнула его за рукав разноцветной футболки и спросила:

- Пап, мама ещё не приехала?

- Что?

- Ты что спишь?

- А, это ты… - Сотников с трудом вырвался из сладостных грёз. - Как дела?

- Нормально! – Марина, его шестнадцатилетняя дочь, с рано сформировавшимися формами, как всегда торопилась. - Мама приехала?

- Не знаю, пока не видел.

- Ну ладно, тогда я побежала...

- Постой, – он рывком вернулся в действительность. - Куда ты и где Егор?

Егор, десятилетний наследник, непоседливый и хитрый подросток, вечно попадал в разные мелкие передряги. Тоном облегчения, словно избавившись от ненужного балласта, дочь сказала:

- Спит твой ненаглядный сыночек.

– Ты куда намылилась?

- Я на танцплощадку, там аниматоры сегодня устраивают обалденное представление, потом танцы.

- Ну, беги, долго не задерживайся. – В спину упорхнувшей дочери тихо сказал отец. - Надо же совсем невеста… Не послушается, вернётся поздно…

Мысли сразу улетели предельно далеко от прикормленного райского места. Сотников бегло вспомнил свою незаметно и непонятно, как промелькнувшую жизнь. Родителей, школу, армию... Потом институт, раннюю и скоропалительную женитьбу. Развод и новый брак с матерью Марины.

- По-всякому было, плохо и хорошо, весело и горько.

Мелкий бизнес, с годами стал крупным. Вспомнил бывших компаньонов, не раз наживавшихся на его доверчивости.

- Бог им судья! – В последние годы он всё чаще обращался к Всевышнему, регулярно ходил в церковь. - Тем более многие уже на небесах…

Нательный, выполненный знаменитым питерским мастером Фёдоровым, крестик не снимал, даже купаясь в солёном, до рези в серых глазах, загадочном море.

- Главное у меня прекрасная жена, толковые дети, дом, прибыльная работа… - улыбнулся от пришедшей на ум фразы из первого советского боевика «Белое солнце пустыни». - Что ещё нужно чтобы достойно встретить старость?

Мысли мгновенно сфокусировались на желанной жене.

- Я очень люблю её! Любил всегда, с самой первой встречи на выщербленных ступенях института, где мы случайно столкнулись, выходя из ветхого храма науки.

В тот день она подавала документов на поступление в университет, а он выпускник с отличием, зашёл забрать свои. Он любил смотреть, как она по утрам подбирала свои пышные, светлые волосы, которые падали вниз дурманящей волной. Она скручивала их в тугой хвост, от затылка-вверх и закалывала большой, с блестящими стекляшками заколкой. Любил целовать в то укромное, пограничное место на голове, где заканчивались волосы, и открывалась высокая, гордая шея.

- Какие у неё чудесные волосы! - внезапно вспомнил он.